Другая правда. Том 2

Он никогда не узнает, почему так вышло. Мне и не нужно, чтобы он узнал. Главное, что знаю я сам. Когда-нибудь потом и другие узнают, но это будет еще не скоро. Я собираюсь жить долго и по возможности счастливо…

С матерью Сокольникова получилось намного легче, чем я ожидал. Старуха совсем выжила из ума, готова была поверить в любую чушь, подтверждающую, что ее сынок невиновен. Я просмотрел то, что осталось от материалов. Конечно, мать выбросила из них то, что сочла нужным, но мне это не мешало. Мне важно было навести на Димку. Сделать так, чтобы он не затерялся среди огромного числа допрошенных свидетелей. Я уже наметил племянницу Аллы, Ксюшу. Она справится. Она толковая, вдумчивая, внимательная к деталям, как большинство женщин, и в то же время очень уважает Аллу, привязана к ней, и переносит это отношение на меня. Ею будет несложно руководить и давать ей советы. Правильные, разумеется.

Трудно было придумать ход, который выведет на Димку, но при этом не выведет на меня. Я несколько раз перечитал все материалы и вдруг сообразил: Димка на допросах врал следствию. Когда заполняли анкетные данные на титульных листах протоколов, на вопрос о наличии судимостей он все три раза отвечал: «Нет». Свидетелей по базам обычно не пробивают, что есть в паспорте – списывают оттуда, чего нет – записывают со слов допрашиваемого. Можно наврать и про работу, и про судимости. Если свидетель не вызывает сомнений, проверять никто не будет. А Димку, которого прикрывали комитетчики, проверять точно не стали бы, поэтому он мог бы на допросе назваться даже президентом холдинга. Если убрать из материалов все титульные листы протоколов допросов Щетинина, Ксюша рано или поздно это отметит, нужно только оставить ей одну-две наводки на фамилию, чтобы она сообразила, что на всех свидетелей хоть какие-то сведения остались, не титульные листы – так оглашение в судебном заседании, внесенное в протокол, а на Щетинина – ничего. Ни имени, ни отчества, ни года и места рождения. Она начнет искать. И найдет. Обнаружит, что он дважды судим. Эти одну-две умышленно оставленные наводки девочка, надо полагать, расценит как ошибку, недогляд тех, кто пытался скрыть Щетинина. И вцепится уже мертвой хваткой настоящей журналистки. Хорошо, что мать Сокольникова по недомыслию не убрала из дела упоминания о неонацистской группировке. Вернее, убрала, конечно, но не все. Про то, что выдала ее дочь, забыла. А может, и не знала, потому и в деле не искала. А про копии диплома наверняка даже в голову не брала…