Другая школа

С этим спорить было сложно. Вика особо не следила за новостями. Она была вне политики. Но рост цен в магазинах и сокращение ассортимента не заметить было невозможно. В этой ситуации стабильный доход выглядел серьёзным плюсом.

– Я в школе десять лет работаю, – рассказывала о себе Светлана, пока они сидели и ждали детей. – Это чистого времени. А так я два года в декрете сидела. Ну как, «сидела». Тот идеалист, кто придумал выражение «сидеть с ребёнком», видимо, сам никогда не оставался дома с детьми один, ха-ха. Вот уж что мамам реально приходится делать редко, так это сидеть. Первый ребёнок у нас родился ещё когда я студенткой была.

– Вы вышли замуж ещё в универе?

– Ну да, – отвечала с улыбкой Светлана. – Молодые были, горячие. Не стали ждать. Конечно, трудно было сначала. Потом муж на хорошую работу устроился. Стал прилично зарабатывать. Я могла спокойно дома остаться. Но не стала. Знаешь, это только сначала кажется, что иметь возможность женщине не работать – это круто. Нет. Не круто! Можно так расслабиться, обабиться так, что перестать следить за собой.

– Это да. Есть у меня одна знакомая… И даже не одна! – проворчала Вика.

– А так, нагрузка у меня небольшая, два дня по шесть уроков. Остальное время я дома, с детьми. Мужа всё устраивает, а меня тем более.

Потом она замолчала на короткое время и добавила с гордым видом.

– Если что, хамство терпеть не стану. Уволюсь сразу. Буду своим детям больше времени уделять.

– Да, у вас сильная позиция, – согласилась Вика. – Это круто.

Ровно в девять тридцать появились абитуриенты. Все пятеро. По одному ребёнку сразу было видно, что он не здоров. Мальчик передвигался с большим трудом, за парту усаживался минуты три. Ещё один мальчик молчал, даже свою фамилию не назвал, молча сунул в лицо Светлане Владимировне паспорт. Он сидел, уставившись в одну точку.

«Аутист», – поняла Вика.

Экзамен начался, но не все дети к нему сразу приступили. Мальчик-аутист так и сидел, глядя себе под ноги. В тест он только мельком глянул и тут же отложил задания в сторону.

– Ой. А если он так ничего и не напишет? – шепнула Вика на ухо Светлане.

– Напишет, ещё получше многих, – с улыбкой ответила красавица. – Просто у людей с расстройствами аутичного спектра все процессы иначе протекают. Он так может часа два сидеть. А потом всё за пять минут напишет.

И тут случился первый сюрприз. Девочка с неестественно бледным лицом подняла руку и попросила закрыть окно.

– Дует, – заявила она.

– Не закрывайте! – тут же ответил мальчик, сидевший за другой партой. – Я задохнусь.

– Немедленно закройте окно! – потребовала девочка с угрозой в голосе.

– Даже не смейте! – моментально отреагировал мальчик.

Вика растерялась. Она просто не представляла, что можно сделать в такой ситуации. Один ребёнок требует закрыть окно, другой умоляет этого не делать. Любой мог пожаловаться на организаторов за ущемление своих прав. Светлана Владимировна встала, подошла к окну. В руке она держала какую-то папку с учительского стола. Женщина положила папку так, чтобы та выступила в роли ограничителя для окна. Теперь ветер не врывался в кабинет, но и доступ воздуха не был перекрыт.

Светлана Владимировна подошла к столу, где сидела бледная девочка, и произнесла мягко, участливо:

– Так лучше?

Вика затаила дыхание. Если бы девочка сказала: «Нет! Закройте!», ситуация могла бы выйти из-под контроля. Но во всей позе Светланы, в её улыбке, голосе было что-то такое, что заставило девочку успокоиться.

– Да, спасибо! – отвечала она.

Светлана облегчённо вздохнула.

Тут заговорил мальчик с аутизмом.

– Я могу сдать это завтра? Нужно подумать, – спросил он. Голос мальчика прозвучал тихо, но отчётливо.

Решать проблему опять направилась Светлана.

– Конечно. Но лучше это сделать сегодня, – сказала она ласково. – Времени много.

– Мало, – отвечал мальчик с аутизмом тоном, лишённым интонации.

– Ну, дружок. Ещё почти пять часов, – шепнула Светлана. – Выйди, пройдись по коридору. Может, идеи и придут.

– Хорошо, – всё так же сухо выдавил из себя ребёнок, после этого вышел в коридор.

Его не было минут десять. Через открытую дверь Вика видела, как он ходит туда-сюда и что-то шепчет себе под нос. Потом мальчик вернулся и принялся с рвением писать.

«Слава Богу», – Вика вздохнула с облегчением.

– Помогите мне, мне нужно выйти, – заявил в этот время ребёнок с ДЦП.

– Но мы не можем… – пробормотала Виктория.

Она отлично помнила инструкцию для организаторов. Прикасаться к детям категорически запрещалось.

– Тьютор может, – напомнила ей Светлана. – Сейчас я его позову.

Она выпорхнула за дверь, подол платья мелькнул, словно крылья птицы, кинувшейся на помощь птенцам. Пять минут спустя Светлана вернулась в сопровождении сотрудника с нашивкой «Тьютор» на рукаве. Он помог мальчику встать и сопроводил в туалет. Мальчик отсутствовал почти двадцать минут. Вика опять начала волноваться. Ребёнок потерял так много времени, что это могло сказаться на его работе.

Видимо, это понимал и сам мальчик, поэтому, едва его усадили обратно за парту, как он тут же принялся писать.