Другая сторона

Перед ним, довольно осклабившись, стоял Паша. Собственной персоной. В костюме, шляпе, штиблетах. Все — дорогое, заграничное, тщательно и со вкусом подобранное.

— Не курю. Нога болит, — ответил Штейн и посмотрел Паше за спину.

Атлетов из морской пехоты в штатском за ним не было, и было непохоже, чтобы они отстали.

Может, притаились и наблюдают сейчас за контактом Штейна, чтобы вечером донести в посольстве?

— А где?.. — Штейн показал рукой за спину Паше, не зная, как назвать своих провожатых.

— А! — догадался Рукомойников. — Эти-то? Зачем они нам? Только разговору бы помешали. Здорово, что ли?

— И ты их… не того?.. — не одобрил Штейн, но протянутую руку пожал с радостью.

— Что ты! Что ты! — дурашливо замахал руками Рукомойников. — Господь с тобой! Экий ты, право, кровожадный! Все бы тебе «того»… Отдыхают они. Успокойся. Хочешь, покажу тебе их?

— Как «отдыхают»?! — изумился Штейн.

— Натурально, в отключке. Минут через сорок в себя придут.

— Как же ты их? Средь бела для. Посреди города!

— У нас свои методы. В первый раз, что ли? Бог с ними. Как ты? Как твои дела?

— Да что мои дела? — переспросил Штейн. — Пойдем куда-нибудь, а то на нас станут обращать внимание.

Они уже вдвоем продолжили прогулку, начатую Штейном в одиночестве.

— Докладываю по порядку, — продолжил Штейн. — Мое внедрение прошло успешно. Теперь я — натурализованный американец. Гражданин Северо-Американских Соединенных Штатов. Особа, приближенная к личному представителю президента Рузвельта в Европе Алену Даллесу.

— Да иди ты?! — восхитился Рукомойников. — Как же ты к нему пробрался, проныра?

— Вот-вот! — поддакнул Штейн. — Умеем, когда захотим. Между прочим, я у них главный специалист по Скандинавии.

— Да ты что?! И к тебе вот так сразу, с порога, безграничное доверие? — снова восхитился Рукомойников. — Это нужно отметить!

— У тебя только пьянка на уме. Ты только за этим приехал в Стокгольм? Меня еще проверяют и перепроверяют, но постепенно допускают к очень интересной работе.

— Нет, конечно. Зубы подлечить. Говорят, в Швеции — лучшие в мире протезисты-стоматологи.

— Прекрати дурачиться. Времени мало, а поговорить нужно о многом. Слушай, Паша, и запоминай. Запоминай хорошенько и передай там, в Москве…

С Рукомойникова слетела вся напускная придурковатость. Теперь он снова был агент и диверсант, направленный в заграничную командировку.

— В Европе англичане и американцы сколачивают движение Сопротивления в оккупированных странах. Цели: а) разведывательная и диверсионная деятельность в интересах англо-американского блока; б) англо-американская пропаганда в оккупированных странах; в) создание оптимальных условий для открытия Второго фронта в заданном месте и в заданное время; г) подбор влиятельных лиц для создания прозападных правительств после завершения войны и недопущение в эти правительства политиков, исповедующих левые идеи, особенно коммунистов; д) научно-технический и военно-промышленный шпионаж. Паша, они сотнями отправляют талантливых ученых и инженеров за океан!

— Это не новость, — вздохнул Рукомойников. — Мы у себя, в НКВД, делали анализ развития ситуации после войны. Проигрывали различные сценарии. Ничего хорошего у нас не получалось. Самый оптимистичный сценарий — новая мировая война с «союзниками» через пять лет после окончания этой.

— А самый пессимистичный?

— Немедленно после капитуляции. Утром Гитлер капитулирует, а вечером вчерашние союзники объявляют нам войну, чтобы не дать СССР восстановить силы. Знаешь, где и когда они будут высаживаться со своим Вторым фронтом? На Балканах. Как только Красная Армия выйдет к государственным границам Союза ССР. Они договорятся с Гитлером. Тот отведет свои войска, а «союзники» войдут в коридор между Красной Армией и вермахтом. Все!

— И тогда Советский Союз останется в своих довоенных границах.

— Правильно! — Рукомойников радостно хлопнул товарища по плечу. — Соображаешь!

— Для чего же мы тогда воевали?

— Позволь этот вопрос оставить без ответа. Пусть руководство думает.

— А что думаешь ты?

— Какая разница? От меня мало что зависит. Мне приказывают — я исполняю. А думать — не моя работа. Ладно, пойдем дальше. Что там по ученым?

— Паша, американцы работают над созданием какой-то сверхмощной бомбы на ядерной энергии!

Рукомойников некоторое время молча смотрел на Штейна, как бы оценивая, говорить или нет. Придя к выводу о целесообразности откровенного разговора, он решил немного приоткрыть государственную тайну.

— Вот что, Олег, — Рукомойников подбирал слова. — Советский Союз тоже работает над созданием такой бомбы.

— Так это не фантастика? Не бред спятивших ученых?!

— Нет, Олег. Тут все серьезно. Атомный проект курирует лично Лаврентий Павлович Берия. Он отбирает лучших ученых, выбивает в Совнаркоме любые средства и фонды, лишь бы эта бомба была создала как можно скорее. В этом деле нельзя пренебрегать никакими средствами. Кто первый ее взорвет, тот и будет управлять миром. Вот такие дела.

— Паша! — Штейн затряс Рукомойникова за рукав. — Паша, у меня есть материалы по атомному проекту!