Другая сторона Эвереста (ЛП)

Патологоанатом из Техаса пережил вчерашний шторм, проведя пятнадцать часов без укрытия в бессознательном состоянии. Как и Юсуко Намба, которая лежала рядом, они были признаны безнадежными и оставлены умирать. Уэзерс вспоминал впоследствии: «Я потерял правую рукавицу. Мое лицо замерзало. Мои руки замерзали. Я почувствовал, что коченею, мне трудно было сосредоточиться, и, в конечном итоге, я забылся».

В забытье, насквозь промерзший, он неизбежно должен был погибнуть, поэтому в его воспоминаниях нет ни слова о тех долгих часах, когда его тело трепал леденящий ураганный ветер.

Невероятно, но вдруг первобытный инстинкт самосохранения зажег искру жизни в замороженном сознании Бека Уэзерса. Сняв корку льда со своего лица, он смог открыть глаза. То, что он увидел, пробудило его сознание.

«Вначале я подумал, что это сон, — рассказывал Уэзерс своему товарищу но команде Джону Кракауэру, — когда я очнулся, то подумал, что лежу в кровати. Я не чувствовал ни холода, ни дискомфорта. Я повернулся на бок, открыл глаза и увидел перед собой мою правую руку. Затем я увидел, как сильно она обморожена, и это помогло мне вернуться к действительности. В конце концов, я очнулся настолько, чтобы осознать, что попал в дерьмо по самые уши и что кавалерия не прискачет, и мне самому придется позаботиться о себе».

На самом деле «кавалерия» здесь уже побывала и предрекла ему смерть. Дважды спасатели подходили к тому месту, где лежал Уэзерс, и оба раза они решали, что тащить его в лагерь, это только оттягивать неизбежный конец.

Теперь, кося одним глазом, Уэзерс поковылял туда, где по его предположению должны были находиться палатки. Он вошел в лагерь, неся перед собой отмороженную правую руку, с лицом, все ещё покрытым ледяной коркой. Это было ужасное зрелище, напоминавшее оторопелым альпинистам в лагере мумию из низкопробного фильма.

Но это не были кадры из фильма. Вот мнение врача Стюарта Хатчисона, который осмотрел его: «Никто из нас не думал, что Бек переживет эту ночь. Его пульс едва прощупывался, это был пульс умирающего. Он был критически болен. И даже если бы он дожил до утра, я не мог себе представить, как мы будем спускать его вниз».

К крайнему удивлению своих товарищей-альпинистов Бек Уэзерс пережил и эту ночь. И не только пережил, как и Макалу Го, он восстановился настолько, что утром встал на ноги. Он должен был встать, в этом была его единственная надежда на спасение.

12 мая, в воскресенье, начался спуск. Метр за метром Макалу Го и Бек Уэзерс были сопровождены с Южного седла по стене Лхоцзе в лагерь 2. Это были воистину эпохальные спасательные работы, учитывая безграничность пространства и ужасное физическое состояние пострадавших альпинистов.

Уэзерсу и Го повезло — две очень сильные команды, IMAX Давида Бришерса и «Альпийские восхождения» Тодда Барлесона, поднимались им на помощь.

В это время в базовом лагере готовилось окончание спасательных работ. Гай Коттер, гид «Консультантов но приключениям», который пришел из района Ама Даблам помочь преодолеть кризис, сумел убедить непальских военных послать вертолет из Катманду, чтобы снять Уэзерса и Го и доставить их в госпиталь.

Нет ничего необычного в эвакуации пострадавшего вертолетом из базового лагеря, но Уэзерс и Го были в таком ужасном состоянии, что спустить их по лабиринту трещин ледопада Кхумбу не представлялось возможным. Для успеха спасательной операции их надо было эвакуировать с западного цирка, если это вообще возможно, с высоты, опасной для пилота и для его машины.

Пилот, лейтенант-полковник Мадан Кхари Чхетри, повел свою французскую Белку Б2 над ледопадом и стал кружить над ждущими его альпинистами на высоте свыше 6000 метров. Сказать, что он вышел за грани технических возможностей своего аппарата, было бы сказано слишком мягко. Последний вертолет, который летел в цирк, разбился внизу на леднике.

Спасатели соорудили гигантский красный крест, выгравированный на снегу прохладительным напитком из бутылок. Непальский пилот завис над ним, и Макалу Го погрузили на борт. Через полчаса отважный пилот вернулся за Уэзерсом.

Действия лейтенанта-полковника Мадана были последними в длинной цепи героических поступков, которые позволили спасти жизни американского и тайваньского альпинистов. Через пару часов оба альпиниста были положены в госпиталь в Катманду, а потом отправлены к себе на родину.

***

На северной стороне горы шторм также начал взимать плату, но то, что произошло здесь, не было похоже на события на южной стороне, где героизм и самопожертвование дало возможность спасти человеческие жизни, которые в другом случае были бы потеряны.

На севере команда, для которой свои планы были превыше всего, прошла мимо альпинистов, отчаянно нуждавшихся в помощи, не сделав попытки снасти их.

Тремя альпинистами, попавшими в беду, были индусы из индо-тибетской команды пограничников, которые не смогли вернуться в лагерь 6 на высоте 8300 метров после их сообщения об успешном покорении вершины 10 мая.