Другая сторона игры (СИ)

Дорога повела нас дальше, как ни в чем не бывало, стараясь побыстрее увести нас с места неожиданной задержки. Все также щебетали птицы, ветерок шелестел листвой, а озорные солнечные лучи, пробиваясь сквозь густую поросль деревьев и кустов окрашивали дорогу в изумрудные тона. Но меня больше не занимала зеленая полулесная красота тропы. Я шел смурной и насупившийся. Фон Леф, казалось, наоборот, повеселел.

— Чего скис? — увидев мое настроение, решил спросить Кристоф. — Первая победа в бою должна окрылять, а ты идешь словно в воду опущенный. И выжил, и бился достойно. Радоваться должен.

— Да я вот тут подумал, есть ли родные у того парня.

— Та-а-ак. — протянул Кристоф, останавливаясь и полностью разворачиваясь ко мне. — Я знаю два способа избавиться от рефлексий. — в своем стиле, прямо и без обиняков, сообщил он мне. — Дружеский разговор и мордобой. Начнем пожалуй с первого, боюсь, что после того как я дам тебе по роже, разговаривать со мной ты не захочешь.

— Нет у меня никаких лексий. — отмахнулся я.

— Но вину за то что убил бандита ты испытываешь?

— Не то чтобы вину, просто думаю, правильно ли мы поступили.

— А что здесь неправильного? На нас напали, мы защищались. Они погибли, мы нет.

— Ну вообще-то формально первым напал на них ты.

— Горгона тоже формально женщина, вот только ее никто не е… В общем мужа у нее нет. Или ты думаешь, что разбойники отпустили бы нас с миром, если бы мы выложили им все наше добро? В таком случае, ты жутко наивный молодой человек, и с таким отношением долго не проживешь. А суицидники мне в оруженосцах точно не нужны.

— Да понимаю я, что никто бы нас не отпустил. Зачем оно им нужно, чтобы мы потом вернулись с городскими стражниками?

— Стражников ты бы вряд ли уговорил сюда сходить, но в целом мысль верная. Мы вполне могли бы сюда заявится с друзьями или какими-нибудь наемниками. А если ты понимаешь, чего тогда самоедством занимаешься?

— Дело в том, — я не знал, как объяснить рыцарю так, чтобы он правильно меня понял, и чтобы стимулировать работу мозга, зашагал вперед, увлекая за собой и его. — Что мы с тобой вроде как бессмертные. В случае чего мы возрождаемся. А разбойники нет.

— Ну я бы не был так уверен, мало ли, все возможно. Но скорее всего, ты прав. Вряд ли полдесятка бандитов так важны для мира или для чужаков, что им предоставят второй шанс. Только что с того?

— Ну, а мы их убили. То есть насовсем. А если бы они нас, то нас бы просто раскидало по домам.

— Что-то я не понял. Ты сейчас мне предлагаешь в любой щекотливой ситуации давать себя убивать? Это такая форма мазохизма? Или тебя церковники воспитали?

— Да я не о том. Я в том смысле, что у нас перед ними было преимущество. Может не стоило их добивать.

— А у них было преимущество перед нами. Их было пятеро, а нас двое. К тому же, я не видел, чтобы тот бандит, с которым ты бился, просил пощады или пытался убежать. Он сражался, пока не упал замертво, пытаясь достать тебя. Я вообще не понимаю, с чего ты решил их пожалеть. Ладно бы еще врага на поле боя, он сражается за какие-то свои идеалы, или, быть может, вообще воевать не хочет, но его призвал местный лорд. Но жалеть разбойника, которые завтра снова будет грабить и убивать, причем мирных жителей. Да, отнимать жизнь неправильно, но тут хотели отнять твою. А защищать свою жизнь, это вообще право любого существа. Если буйвол, убегающий от льва, случайно убьет его метким попаданием копыта, разве будет он стоять и рыдать над телом, сожалея о случившемся. Нет он будет радоваться тому, что остался жив.

— Да, все я понимаю. Просто, кто его знает какие причины заставили выйти этого парня на большую дорогу.

— Даже не задумывайся. Такие размышления до добра не доводят. Только до сомнений. В какой-то момент начнешь колебаться и это будет стоить жизни тебе или твоего близкого. Концентрируйся на главном. Это был его выбор, и неважно, что к этому привело. Он хотел тебя убить, ты защищался. Вот что имеет значение.

Довольно долго мы шли молча. Я раздумывал над словами рыцаря и все больше склонялся к тому, что в них есть определенный смысл. Если рассматривать мир под таким углом, то все действительно становится проще.

— Спасибо Кристоф за разговор. Мне действительно немного полегчало.

— Это хорошо. — ответил он. — А то я уже подумывал применять второй способ избавления от рефлексий.

Дорожный знак не обманул, путь действительно привел нас к городу. Правда вывел он нас совсем не к парадному входу. Шпильвиль располагался на холме, но не в силах уместиться на его верхушке, он расползся по всем его частям, стекая даже к подножию. Город не был слишком крупным, просто холм был маленьким. Но все же он и не был мелким поселением, у него даже имелись городские стены. Со всех сторон город окружала небольшая каменная стена, за исключением только того места, где в Шпильвиль встречался с рекой, что протекала у подножия холма.