Другая Тетрадь Смерти (СИ)

— C точки зрения банальной эрудиции игнорирую критерии утопического субъективизма, концептуально интерпретируя общепринятые дефанизирующие поляризаторы, поэтому консенсус, достигнутый диалектической материальной классификацией всеобщих мотиваций в парадогматических связях предикатов, решает проблему усовершенствования формирующих геотрансплантационных квазипузлистатов всех кинетически коррелирующих аспектов, а так нормально, — раздражённо сказала я, принимая сидячее положение.

— Чего? — нахмурил брови детектив.

— Я ничего не понял, — удручённо произнёс Уррий, почёсывая затылок.

Я радостно захихикала, глядя на озадаченного бога смерти.

Кажется, я пересидела в камере. Интересно, может, я тоже сошла с ума и не заметила этого? Я ведь почти забыла, что такое нормальная жизнь…

— А что в пакете? — заинтересовано спросил Уррий у детектива, взлетев с пола. Рюдзаки не ответил, вместо этого дёрнув меня за рукав рубашки. Безразличие на его лице уступило место тревоге.

— Харука, ты в порядке?

С огромным трудом мне удалось взять себя в руки, прежде чем я спокойно ответила:

— Прости, я немного… немного перенервничала. Зачем ты пришёл? Что-то случилось?

Рюдзаки сел рядом со мной на кровать, а затем достал из кармана своих затёртых штанов Тетрадь смерти и протянул её мне.

— Возьми, — сказал он.

Я уставилась на него.

— Что?!

— Возьми, — повторил Рюдзаки, — я изучил её. Тетрадь смерти больше не нужна мне.

— И ты отдаешь её мне?!

— Да.

— Вот так просто?! — я с подозрением взглянула на детектива. Рюдзаки слегка улыбнулся.

— Я хочу, чтобы ты доверяла мне, Харука, так же сильно, как я доверяю тебе. Ведь мы с тобой союзники. Я уверен в том, что ты не воспользуешься этой Тетрадью. У тебя хватило сил противостоять чарам бога смерти раньше, значит, хватит и сейчас.

Я с оторопью взяла Тетрадь.

— А что в пакете, Лоулайт?! — требовательно спросил Уррий, нарезая вокруг нас виражи. — Ты что-то ещё принёс, да?

— О чём ты? — растерянно спросила я.

— Он что-то принёс! Я чую по запаху! Да-а-а-а-а-а-ай! — повысил голос Уррий, напустив на себя грозный и ужасный вид.

Рюдзаки молча кинул ему злосчастный пакет, и бог смерти быстро раскрыл его, заглядывая внутрь. В следующий момент мы подскочили на кровати от оглушающего радостного визга:

— ЭТО ЯБЛОКИ-И-И-И-И-И-И-И!

— Ты слишком к нему добр, — угрюмо сказала я Рюдзаки, глядя, как Уррий жадно вгрызся в первое яблоко, запихивая его в пасть целиком и пританцовывая от счастья в воздухе.

— По крайней мере, он не будет мешать нам разговаривать, — шепнул детектив, а затем тихо вздохнул, теряя беспечный вид. Я с удивлением взглянула на Рюдзаки.

— Ты, наверное, хочешь знать, что сейчас происходит, — сказал он. — Лайт по-прежнему находится в камере, а его отец надумал подать в отставку. Он зол на меня. Это грустно, потому что я меньше всего желал Ягами Соичиро такой ужасной участи, как сын-убийца. Я пытался уговорить Ягами остаться и до конца принять участие в расследовании… Но в итоге, всё кончилось тем, что Ягами Соичиро сел в камеру вслед за сыном и отказывается оттуда выходить, пока невиновность Лайта не будет доказана.

— Вот это поворот… — произнесла я огорчённо. Рюдзаки опустил голову.

— Если честно, я пока не понимаю, чего добивается Лайт… Получается, он сам себя подставляет. Ведь он должен это осознавать. Тогда почему…

— Убийства преступников прекратились? — спросила я.

— Да. Но Лайт совершенно не собирается признаваться в том, что он и есть Кира, — Рюдзаки задумчиво потрепал свою шевелюру. — У меня возникло ощущение… будто он чего-то ждёт…

Он снова взглянул на меня.

— А ты? Ты до сих пор хочешь оставаться в камере?

Я мрачно кивнула.

— Но тебе ведь тяжело здесь находиться.

— Да, но полицейские думают, что я — потенциальный Кира, — ответила я. — Если я выйду на свободу, они ещё больше начнут сомневаться в тебе, Рюдзаки. Да и что я буду делать, если выйду? Я совершенно бесполезна теперь.

— Ты не бесполезна, — Рюдзаки неожиданно тепло улыбнулся.

— Ам-м-м-м, как вкусно-о-о-о-о-о, — прочавкал Уррий, кидая совершенно пустой пакет на пол. — Ты очень славный человек, детектив Эл Лоулайт. Век буду тебе благодарен!

— Рад, что ты доволен, бог смерти, — ответил Рюдзаки, глядя на него исподлобья, — но я принёс тебе яблоки не просто так.

— Кто бы сомневался, — разочарованно протянул Уррий, опускаясь с потолка. — Ну, и чего тебе от меня надо?

— Всего лишь хочу задать тебе несколько вопросов и получить на них честные ответы, — сказал Рюдзаки, — ведь ты наверняка знаешь, что происходит, лучше всех нас.

— Хочешь его допросить? — удивилась я. — Но он ничего тебе не расскажет.

— Верно, — закивал Уррий.

Рюдзаки нахмурился.

— Тогда какая тебе выгода находиться в мире людей, бог смерти? Пора тебе решить, на чьей ты стороне.

— Я ни на чьей стороне, — прошелестел Уррий, — я всего лишь наблюдаю за происходящим, чтобы отвлечься от извечной скуки.

— Ага, но мне ты помог! — напомнила я.

— Да, помог. Ведь ты хотела выброситься из окна, потому что безответно любишь Эла Лоулайта, — довольно ответил бог смерти.

В камере повисла тишина.