Читаем Другая Троица. Работы по поэтике полностью

Представим себе мальчика из хорошей семьи (при этом смелого и жаждущего интересной жизни), который переехал на новое место и впервые вышел там во двор. И вот он встречает другого мальчика – не из хорошей семьи, местного озорника. Этот озорник делится с новым мальчиком своим жизненным опытом. Не сразу, конечно, а после того, как подвергнет новичка некоторым испытаниям. Вы узнали, я полагаю, Тома Сойера и Гекльберри Финна из романа Марка Твена «Приключения Тома Сойера». А может быть, вспомнили что-то и из своего детства. Не надо думать, будто обряд посвящения – это нечто первобытное. Он лежит в основе жизни человека вообще.

Дворовый озорник – не просто лицо, проводящее обряд посвящения. Это не массовик-затейник. Он – тот, кем новичок хочет стать. Он – потенциальный двойник новичка. Однако новичка не интересует чистый (полный) двойник, он хочет стать другим (оставаясь при этом самим собой). Поэтому Гекльберри Финна можно охарактеризовать как двойника-антипода Тома Сойера. Гекльберри Финн – человек сам по себе, отличный от Тома Сойера. Он – вне Тома. Но при этом он воспринимается Томом как отражение самого Тома в некоем волшебном зеркале. И в этом смысле Гекльберри Финн находится внутри Тома Сойера. А самого Гека как бы нет. Есть только Том, проходящий обряд посвящения, чтобы в результате стать Геком.

Стать Геком – значит умереть и родиться заново, погрузившись в стихию. Том ограничен собой, а Гек – мальчик, соединенный со стихией жизни, с миром. Задача Тома – соединиться с миром.

Двойник-антипод появляется (так или иначе) во множестве литературных произведений (я даже думаю, что во всех – поскольку этот образ выражает нечто совершенно установочное для приобщения человека к миру). Он обладает вполне определенным набором признаков (не все из них, конечно, присутствуют в каждом произведении). Сколько бы их ни было (а их, видимо, несколько десятков), все они объединены общим значением: двойник-антипод символизирует прохождение героя через смерть, соединение героя со стихией (с миром). Вот, к примеру, несколько таких признаков двойника-антипода:


– он является близнецом, братом, сводным братом, двоюродным братом героя или братается с героем;

– он предстает как зверь, полузверь или человек в шкуре (или в верхней одежде, напоминающей шкуру, – в тулупе и т. п.), или как человек в сопровождении зверя, или как человек лохматый, волосатый, бородатый;

– он погибает (часто это связано с образом «жертвенного ножа» в разных видах: собственно ножа, копья, топора…);

– он является герою как оживший мертвец или статуя (или картина);

– он лишается головы (скорее всего потому, что он – не человек, а воплощенный мир, воплощенная природа – то есть то, что смотрит на нас, обращается к нам своим торсом, не имея собственных органов зрения и речи);

– он является герою как одна (отделенная от тела) голова (видимо, здесь не только смерть через отрубание головы, но и голова как вариант «зрячего торса»);

– он слеп, нем или глух (опять же потому, что он – природа, а не лицо, а также потому, что он мертв);

– он кивает герою головой (то есть подает безмолвный знак, подобный взмаху ветки дерева);

– он является в виде дерева или (чаще) куста;

– он смотрит на героя жутким пристальным взглядом (при этом иногда это лишь ощущаемый героем взгляд невидимки);

– он одноглаз или подмигивает, имеет шрам на лице (чаще на щеке), однорук, одноног или хромает на одну ногу (эта несимметричность лица или тела подчеркивает то, что перед нами именно двойник-антипод);

– он падает на землю, низвергается с высоты в пропасть или же переворачивается вниз головой (поскольку является антиподом);

– он вызывает у героя головокружение (наверное, потому, что происходит кружащееся отражение героя и двойника друг в друге: я -> мой двойник -> я -> мой двойник…), вещественным знаком этого кружения могут выступать круглые предметы (венок, кольцо, блюдо…);

– он обладает некими двойными предметами (рогами, очками, велосипедом…);


Орнамент тунгусского ковра (из книги А. В. Смоляк «Шаман: личность, функции, мировоззрение»)


– его появление предвещается двойным именем – героя или самого двойника (Акакий Акакиевич, Кинг-Конг, Гумберт Гумберт…);

– он предстает в виде Тени героя, в виде человека в черном плаще, в виде некоего восточного чужеземца (часто смуглого или черного) или в виде черта (чужеземец и черт – лишь варианты Тени);

– он лыс или носит явно шляпу (оба признака связаны с его фаллическим аспектом);

– он предстает в виде нищего, оборванца, человека в лохмотьях (то есть в виде человека разложившегося, растерзанного – и вернувшегося в природу, соединившегося с миром, при этом «грязный оборванец» имеет и фаллический аспект: это фаллос, погрузившийся в землю);

– он братается с героем (обменивается с героем шкурами, верхней одеждой, крестиками, кровью, или же герой и его двойник-антипод обладают общей «Прекрасной Дамой»);

Перейти на страницу:

Похожие книги

Первая Пуническая война
Первая Пуническая война

Первой Пунической войне суждено было навсегда остаться в тени второй войны Рима с Карфагеном. Морские битвы при Милах и Экноме, грандиозные сражения на суше при Панорме и Баграде оказались забыты на фоне блестящих побед Ганнибала при Треббии, Тразименском озере и Каннах. Несмотря на это, Первая Пуническая была одним из самых масштабных военных противостояний Древнего мира, которое продолжалось двадцать три года. Недаром древнегреческий историк II века до н. э. Полибий говорит ясно и недвусмысленно: именно Первая Пуническая является наиболее показательной войной между двумя сверхдержавами Античности.Боевые действия этой войны развернулись в Сицилии и Африке. На полях сражений бились многотысячные армии, а огромные флоты погибали в морских сражениях и от буйства стихий. Чаша весов постоянно колебалась то в одну, то в другую сторону, и никто не мог предсказать, на чьей стороне будет победа.

Михаил Борисович Елисеев

История / Учебная и научная литература / Образование и наука