Другая жизнь

— Я скоро вернусь, мой мальчик, — седоватый мужчина ласково проводит по его волосам, — не бросай брата, заботься об Эйдане. Хорошо? Обещаешь?

— Да!

— Вот и молодец! Я так горжусь тобой!

Рука отца кажется такой большой и сильной. Он прижимается к нему, не в силах отпустить. Хотя бы ещё одно мгновение, ещё немного…

— У тебя нет выбора, Адам, — советники стоят перед ним, склонив головы, — ты ведь всегда это знал. Только такие, как ты, могу вести нас. Нам некого больше просить. Надежда лишь на тебя…

Двэйны вокруг, тёмные сгустки и кроваво-алые. Он чувствует их жажду, но и боль тоже. Они хотят убить его, растерзать на клочки, но он знает, что куда больше они хотят, чтобы он отпустил их, дал им такую долгожданную свободу. Если бы только он знал, как… Если бы только умел…

— Ты придумал! Я не могу поверить!

— Да, брат, — Адам чувствует страшную усталость, но он справился, — теперь всё закончится. Двэйны больше никогда не смогут причинять нам вред, да и людям тоже.

— Как? Как это возможно?

Адам хочет рассказать, ему не терпится. Кольцо уже в кулаке, но он сдерживается. Он не должен подвергать жизнь Эйдана опасности, он обещал отцу. Когда-то давным-давно…

— Адам! — Мэл стоит у ворот и теребит край куртки, — я должна тебе кое-что сказать.

— Я спешу. Мы можем поговорить немного позже?

— Нет! — Мэл словно пугается своих слов, — пожалуйста! Я больше никогда не осмелюсь. Только пара минут.

— Хорошо.

Льёт сильный дождь. Он подходит ближе, чтобы расслышать её. Она выглядит такой робкой и такой слабой. Он видит, как дрожат её руки и не выдерживает, накрывает их своими. Сколько же можно держать себя в узде? Как это тяжело.

— Адам, я… ты… мне нравишься.

Он закрывает глаза. Он знает это. Всегда знал. В груди так больно, так тесно.

— Я знаю! Всё знаю! Я ничего не требую! Просто не имею права… Просто так хочу, чтобы ты знал. Хочу, чтобы ты вернулся поскорее!

Как он ей завидует. Она может говорить всё, что думает. Он потирает её руки, согревая.

— Я вернусь. Ничего не бойся.

Единственное, что он может себе позволить — это погладить её по голове, поправить намокшие волосы. Больше нельзя, нельзя!

— До завтра, иди отдыхай!

— Адам! — она дёрнулась, чтобы бежать за ним, но он уже повернулся к ней спиной. Он чувствует её взгляд, знает, что она ещё долго будет там стоять, провожая.

— Кто-нибудь! Быстрее! — резкий крик у самого уха возвращает его обратно, что-то мокрое касается его лица.

— Что случилось?!

— Боже мой!

Голоса смешиваются, и Адам не может ничего понять или разобрать: кто сейчас в его комнате и действительно ли он у себя или это очередной морок?

— Как ты, Адам? Ты меня слышишь?

Он открывает глаза и снова видит Мэл. Как и тогда, под дождём, она кусает губы и волнуется, её волосы мокрые. Почему? На улице идёт дождь?

— Адам!