Другая жизнь Мародёров: Per aspera ad astra (СИ)

— Мать Пита погибла не просто так. Нет, я неправильно начал, — Блэк слегка прищурился, отчего его лицо сделалось более суровым. — Она совершенно неслучайно заболела. Теперь вы понимаете, о чём я?

Воцарилось молчание. Каждый думал о словах Сириуса.

— Ты сказал, она погибла, Бродяга? — послышался голос Ремуса, они с Питером вошли в комнату и сели рядом с друзьями. — Я не ошибся?

Пит чувствовал себя не на своей тарелке. Было неловко оттого, что тема разговора выносила сор из избы. С другой стороны, он понимал, что с матерью его связывало не так уж много воспоминаний, и друзья были Петтигрю куда ближе, чем родная мать.

— Нет, ты всё правильно понял.

Сириус повернулся лицом к Питеру.

— Прости, друг. Я знаю, сейчас не очень подходящее время, чтобы заводить такие разговоры… Но пойми, я бы не начал, если бы не было повода. А он есть. И значительный.

Питер глубоко вздохнул и согласно кивнул. Ему было практически всё равно. Пусть говорят что хотят.

— Мои догадки сначала были для меня чем-то беспочвенным, бездоказательным. Однако я удостоверился в своей правоте и теперь считаю своим долгом рассказать вам, что к чему.

Пит устало уронил голову на спинку неуютного креслица. Похоже, этот день однозначно можно было назвать плохим.

Дождь усилился. Лунатик суетливо стал предлагать собравшимся горячий чай, вернее, какой-то сваренный столетний веник из непонятных и, более того, подозрительных трав и веток. Джеймс любезно отказался, едва заметно поморщившись, что не укрылось от глаз Люпина, Сириус принял предложение и залпом осушил кружку с огненным содержимым. Лили тоже взяла себе кружечку, как и Марлин. Сам же Ремус, испробовав этот, с позволения сказать, напиток, скривился и, поставив кружку с этим пойлом, больше к ней не притрагивался. Питер сидел неподвижно, созерцая происходящее.

— Давайте посмотрим на картину, собрав её различные части воедино, — продолжил Блэк. — Мы видим лишь отдельные фрагменты, не понимая, что за ними стоит и в какие части полотна их поместить, чтобы собрать правильную картинку. Поэтому давайте обсудим кое-какие детали. Начнём, пожалуй, с твоих родителей, Сохатый.

Если бы Джеймс физически мог в тот момент подпрыгнуть, он обязательно сделал бы это. Но пришлось ограничиться лишь ошеломлённым выражением лица.

— А что с ними было не так? — через некоторое время спросил Поттер, взяв себя в руки.

— Помнишь, ты рассказывал, что Дамблдор показал тебе в Омуте памяти?

— Да.

— Тогда не стоит пренебрегать словами уважаемого волшебника, и также не стоит забывать, что, действительно, их смерть… — Сириус резко глотнул воздуха и продолжил, — была очень внезапна.

Джеймс понуро опустил голову. Лили сжала его ладонь. Пит на секунду почувствовал, будто ощутил боль друга. Но сомнения очень скоро рассеялись, ведь Петтигрю даже в мыслях не позволял себе сравнивать семью Поттеров с тем крошечным анклавом «Я и мать», которое он называл своей семьёй. Питер до сих пор помнил, как вкусно пахло в доме Джеймса каждый раз, когда он приходил в гости. Помнил, как Дорея улыбалась ему так, словно и он её ребёнок тоже… Но это было слишком тяжело вспоминать. Проще было ни о чём не думать, уйти от мыслей. Просто слушать.

— Мы не поняли подтекста в прошлый раз, поэтому нам стоит разглядеть его сейчас.

Ремус поднялся на ноги, окинув друзей взглядом.

— Знаешь что, Сириус? Не время и не место ты выбрал.

Питера будто в ледяную воду окунули. Всегда спокойный и доброжелательный Ремус говорил не самым вежливым тоном, да ещё и несколько резко. Судя по реакции присутствовавших, все были в не меньшем замешательстве.

— Лунатик, я, кажется, тебя не так понял… — начал говорить Сириус, неотрывно глядя на друга.

Однако Ремус его перебил:

— Всё ты правильно понял. Мы только что похоронили миссис Петтигрю, не так давно пережили травму Джеймса, незадолго до последней — попрощались с мистером и миссис Поттер. Ты думаешь, им легко тебя слушать? — Люпин кивками головы указал на Джеймса и Питера. — Они едва держатся, чтобы не уйти.

— Лунатик, всё нормально, — делано спокойно отозвался Сохатый. — Пит, ты как?

Петтигрю пожал плечами и кивнул. Ему было горько от потери, но не до такой степени, чтобы отказываться от разговора.

— Вот видишь! — победоносно воскликнул Блэк, тоже поднявшись на ноги. — Я прекрасно понимаю, что они чувствуют, Лунатик, я бы не начал этот разговор, если бы не осознавал всех последствий. Но скрывать истинные причины многих несчастий было бы оскорблением памяти погибших!