Другие. Боевые сталкеры

Когда разбитая выстрелом голова Крюка уткнулась сжавшемуся на дне оврага Червонцу в плечо, тот помертвел от ужаса. Но потом, прикинув, что так даже лучше — все видели, как в овраг упал мертвец, — решил не шевелиться.

— Ермолович! — послышался голос Стольникова. — Что с рукой?

— Опять левая! — в сердцах бросил тот. — И бьют, и бьют, суки, в одно место!..

— Дальше жить планируешь?

Саша услышал звук вскрываемого индивидуального пакета.

— Да что со мной станет?

Кусты слева пришли в движение. Из них появились двое в пятнистой форме и, поливая огнем, стали выдавливать остатки бандитов к оврагу. Бойцы Стольникова выбегали на поляну, привычно пружинили ногами, отталкивались в сторону и, перекатившись, стреляли. Те, у кого они в этот момент оказывались в прицеле, лишь беспомощно водили стволами оружия, не решаясь нажать на спуск.

Беглые поняли одну простую истину: свою работу «пятнистые» знали хорошо и с правилами своего поведения были ознакомлены задолго до того, как появились в этом лесу.

Прыгая и страхуя друг друга, они не рассекали ночь лихорадочными, бесконечными очередями, а вели концентрированный, кучный огонь, тратя на каждую из очередей не более двух-трех патронов.

Банда была разобщена, и бандиты, не имевшие навыков ведения ближнего боя в лесной местности, разведены в разные стороны.

Уже мертвый бандит Зимородок падал на землю, и тело его от левого колена до правого плеча вспорола, как вспарывает приготовляемую к ремонту рубаху портниха, автоматная очередь…

Телогрейка на нем протрещала, как разорванный шов, и из выходных отверстий, забрызгивая ледяное лицо бандита Хромого горячим, вылетели сгустки крови и плоти…

— Я ничего не понимаю! — визжал своим фальцетом бандит Флейта. В руках его дергался «ППШ», но зэк стрелял уже не для того, чтобы куда-то попасть, а просто от страха. Человек, нажимающий на спуск, всегда чувствует себя более уверенно. Но уверенности в крике Флейты почему-то не чувствовалось. Слышался лишь ужас. — Почему они живут?! Почему они не умирают?!

— Это не менты!.. — прокричал Хромой. — Это вояки!.. Валим отсюда, валим, братва!..

— Ты гонишь, ты гонишь!.. — заводил сам себя, стараясь высмотреть в ночи подельников, Флейта. — Здесь не может быть вояк!.. Зачем здесь вояки, война давно закончилась!.. — Выхватив из автомата отстрелянный диск, он с истерикой швырнул его в сторону врага и стал искать у себя за ремнем новый. — Нету патронов, нету патронов… Нету!.. — Воровато озираясь, он вдруг принял позу, какую принимает на старте спринтер. — Я за патронами, Хромой, я за патронами, — и стал исчезать в ночи, — я сейчас приду… — сообщил он напоследок, словно речь шла о выходе в туалет из кинозала. — Я сейчас…

Нужно жить. Наконец-то появился шанс уйти из банды. Червонец выскочил из оврага, метнулся в кусты и затаился, пытаясь оценить обстановку.

Навстречу ему бежал, спотыкаясь, Флейта.

Наткнувшись на мягкую, но неподвижную стену, Флейта обвис. Рот его распахнулся от неожиданности, а ладони сжались в кулак так, что костяшки пальцев забелели в темноте. Дважды выдохнув и ни разу не вдохнув, Флейта на третьем, последнем выдохе прошелестел:

— Червонец…

— Нехорошо, — мягко вынимая финку из ребер бандита, заметил бандит. — С фронта дезертировал, тебе поверили. Кровью у нас смыл позор. А сейчас снова за старое. Нехорошо…

Когда Флейта сполз по нему, оставляя на телогрейке Червонца широкую полосу крови, вор пригнулся и стал мягко пробираться меж кустов вдоль импровизированной линии фронта.

В темноте было хорошо видно, как распалась линия нападения. Трассирующие пули, выпускаемые из автоматов военных — а Червонец уже не сомневался, что для их ликвидации привлекли войска, — рассекали темноту во всех направлениях. Патронов они не жалели. Расходясь веером, пули прошивали пространство по всей розе ветров, и теперь стоило немалого труда укрыться от них не только тем, кто оставался на поле боя, но и тем, кто с него убегал. Ошалев от страха, беглые сыпали очередями перед собой, вокруг себя, реагируя на каждый шорох, что раздавался и в метре от них, и в сотне метров.

И вдруг стрельба стала затихать.

«Что это?» — поблескивая каплями пота на лице, спросил себя Червонец и обратил взор в сторону, где оставались подельники.

— Тебе по-простому объяснить или по-научному? — прошипел кто-то, пробегая мимо. По-голосу Червонец узнал Выкидуху.

— По-любому, — сказал Червонец и бросился вслед за бандитом.

— Если по-научному… — Выкидуха, служивший в войну в заградотрядах, а после осужденный за мародерство, бежал между деревьев и отфыркивался как конь. Шальная пуля рассекла на его лице кожу, вторая процарапала стопу, взбугрила юфть сапога, и теперь у него было ощущение, что он натер мозоль и та, прорвавшись, кровоточит. — Если по-научному, то наступил момент непосредственного контакта с противником. Если же по-нашему, то за твоей спиной, Червонец, идет резня…

— Какая, на хер, резня?!

— Рукопашный бой, мать твою! Поддай газу!..

Глава 20