Другие. Боевые сталкеры

Дойдя до двери, подумал, что его благородство носит слишком расточительный характер. Лишний свидетель.

Вернулся, поднял пистолет и еще раз нажал на спуск. Нашел в кармане почтальонши ключи от входной двери, перевернул табличку «Открыто» так, чтобы было «Закрыто», вышел и, коротко осмотревшись, запер дверь.

Решил он так: если у конторы стоит машина — будет транспорт. Если машины нет — пойдет на трассу.

Машина стояла. И он вошел в контору со старенькой секретаршей…

Но водителя не было. Он убежал подписать путевой лист.

«Ничего не меняется, — подумал Ждан, прикидывая, сколько времени понадобится ментам, чтобы убедиться в обмане и вернуться в райотдел.

Оставшись со старушкой, полковник любезно согласился выпить с ней настоящего, а не морковного чая, съел ватрушку и рассказал, как подчас бывает трудно им, работникам ОБХСС. Изголодавшееся население прячет сельхозпродукты, обманывает инспекторов, что отрицательно сказывается на статистике учета молока, рыбы, мяса и сливочного масла. Просто беда.

Через семь минут, исчерпав все общие темы, Ждан стал листать «Огонек» за май месяц и вдруг почувствовал тревогу. Откуда она исходила, бандит понять не мог, но в силу того, что привычка чувствовать беду за пять минут до ее появления никогда его не подводила, он отложил журнал в сторону и прислушался к себе.

И вдруг понял, насколько реально чувство тревоги, прокравшееся в него. От этого понимания он даже привстал. Оказавшись на ногах, догадался, что нужно бежать. Сейчас, сию минуту. Пока еще не поздно.

И в тот момент, когда Ждан был уже у двери, на крыльце конторы раздались шаги.

— Сын! — объявила старушка.

«Я просто нервничаю, — понял полковник. — Я весь измотался. Нужен тайм-аут, чтобы привести нервы в порядок. Добраться до Грозного и сесть в поезд, следующий в Москву. Выпить бутылку водки и выспаться. В Москве будет легче. Деньги есть».

Мужик лет сорока с признаками залеченной оспы на лице, наполовину кавказец, наполовину славянин, согласился подвезти без тени раздумий. Почему не подбросить большого человека из милиции? Пригодится.

В машине он переложил на заднее сиденье коробку с маслом («Тете Алие в Цой-Педе везу») и туда же — длинный разделочный нож.

— Слушай, — глядя, как пролетают мимо верстовые столбы, заговорил Ждан. — А сколько здесь мясо стоит?

— В смысле?

— Ну, говядина, баранина, к примеру?

— Да как и везде! — ответил мужик.

— Ну, к примеру! — настоял полковник. Не мог же он сказать: «Я тут почту взял, от денег карманы ломятся, а я понятия не имею, сколько это по ощущениям жизни».

— Скажем так: говядина — от семнадцати до двадцати, баранина — так же. Ты что, не местный?

— Я из Дагестана, — ответил Ждан. — Надежная машинка? — кивнул на руль.

— Э-эй! Машинка что надо!

— Личная?

— Э, откуда у меня на «Москвич» десять тысяч?! У кого такие деньги?! Служебная, с базы…

— Кажется, на ближайшее время мне хватит, — усмехнувшись, заметил вслух полковник.

— Чего хватит?

— Денег…

— Зарплату подняли?

— Подняли. — Он осмотрелся. Дорога была пряма, как в Техасе, и пуста. — Слушай, останови машину, я курево под сиденье уронил.

Пока водитель обходил машину, чтобы помочь большому человеку, Ждан дотянулся и взял с заднего сиденья нож.

И в тот момент, когда водитель наклонился, всадил ему длинное, жирное от масла лезвие в горло.

Свалив бьющееся в конвульсиях тело в кювет и завалив валежником из леса, сел за руль. Развернув машину, помчался на север. Он не доехал до района милицейской блокады несколько километров. Теперь путь был свободен. Если его и остановят, то уже под Грозным. А там снова — удостоверение. А еще лучше, решил Ждан, выйти из машины и зайти в Грозный со стороны нефтяных скважин. Там тоже охрана, но «зеленкой» пробираться все лучше, чем открытым местом.

На берегу Сунжи он остановил машину на краю обрыва, надел снятые с сына старухи ботинки, бросил кроссовки в салон, после чего столкнул машину с обрыва.

Некоторое время он еще стоял, наблюдая, как скрывается в сотнях пузырей крыша автомобиля. Докурив папиросу из пачки своей жертвы, полковник улыбнулся и тихо произнес:

— А ведь я чуть не ошибся… И прощай тогда и свобода, и Источник, две тысячи двенадцатый… Как много нужно сделать здесь, чтобы получить приз там…

Он посмотрел на Грозный и вынул из кармана деньги. Пересчитал. Вышло, что ограбление почты принесло ему двадцать восемь тысяч рублей. Он улыбнулся и отшвырнул окурок. Грозный был перед ним. Но этот гнилой город стал вдруг ему тесен. Он уже не чувствовал себя пешкой в чужой игре. Сейчас, стоя в одежде Исы на берегу обрыва, он чувствовал себя человеком с будущим. Главное — правильно распорядиться этим будущим.

Глава 21

Впервые после бегства с поля боя Червонец почувствовал опасность, едва перебрался через оградку кладбища. Двое его приятелей, избежав расправы, в запале болтали так громко, что ему даже пришлось на них прикрикнуть. Прислушался… Тишина… Кладбищенская…

Но уже через минуту тревога снова овладела им, и на этот раз, как ни старался, он не мог отделаться от чувства опасности…