Другие. Феникс

С моих губ сорвался протяжный, неконтролируемый стон. Мы были так близко с Деном, что мне снова стало страшно. От его ласк я потерялась в пространстве. Каждое движение будто бы было им выверено и нацелено только на одно — безумное удовольствие для двоих. Я вроде бы пыталась держаться за его спину, или раскидывала руки в стороны, хватаясь за покрывало, подушки, но не могла удержаться. Как и что он делает — не понимала.

— Это моя ловушка, Ада… — горячо проговорил он мне на ухо.

— Плевать, ещё!.. Ден! Ещё! — мне хотелось не просто кричать, хотелось требовать от него дикого продолжения. Его я и получала, захлебываясь своими собственными ощущениями и всё более разгорающимся чувством телесного голода.

Когда мои эмоции стали настолько яркими, что я перестала контролировать громкость звуков и слов, срывавшихся сгуб, Ден зажал мне рот рукой, периодически отпуская ладонь, чтобы я успела сделать судорожный, утопающий вдох. Моё тело выгибалось и содрогалось в такт движениям Дениса. Я всё ещё не могла им насытиться, в голове пульсировала мысль “ещё, ещё”, требовательная, навязчивая. С каждой секундой желание только нарастало.

Мне вдруг перестало хватать воздуха, а Ден продолжал держать ладонь у моего рта. Я замотала головой, пытаясь сбросить её, тогда он вцепился в мои губы своими, и принялся настойчиво целовать. Его прикосновения были настолько страстными, жадными, что во мне снова взыграла животная натура… Я чуть прикусила губу Дениса, ощутив во рту солоноватый вкус крови. Он отпрянул, и мы оба в каком-то ненормальном порыве расхохотались.

— Будапешт, покусывания… — сбивчиво дыша пробормотал Ден, и по его потному лицу пробежала ехидная ухмылка. — Ты случайно не вампир?

Я только помотала головой, не в силах произнести ни слова. Денис резко поднял меня, перевернул, поставил на колени, уперев руки в стену и подхватив под живот. Всей спиной я ощущала его тело, сильное, влажное. Кажется, мы оба были готовы к тому, чтобы никогда не останавливаться. Руки предательски дрогнули, и Ден ухватил меня ещё сильнее. Каждое его движение отдавалось во всём теле нестерпимой дрожью. Тогда я смутно понимала — дышу или нет, со лба падали горькие капли пота, я вся покрылась испариной и мельком подумала о том, что боюсь выскользнуть из рук Дениса.

“Ада, контролируй себя. Спина. Крыло прямо перед глазами Дениса” — проскакивали тревожные мысли. Но он тут же подобрался к моей шее всё ещё холодными, но влажными губами, вызвав бесконечный поток мурашек по всему телу. Осторожными движениями его рука спустилась ниже, я резко выдохнула. Голова закружилась.

— Хочешь сойти с ума, моя кровожадная?

— Молчи, — только и смогла шепнуть я, долго вспоминая нужное слово. Хитрец Ден и на этом меня подловил.

— Как тебя зовут, милая? Помнишь? — и он как нарочно делал всё, чтобы у меня не получилось ответить.

— Ада…

— Ада… — повторил он эхом, и наши голоса слились в один протяжный выдох, перемешанный со стоном удовольствия. — Я думал, — прерываясь на судорожные, короткие вдохи, продолжал шептать Ден, — Феникс…

— Отпусти, не могу больше, — взмолилась я, чувствуя дикую волну, захватывающую моё тело.

— Проигрыш, Ада…

— Плевать.

— Вторая ночь, да?

— Да! Да! — мой голос сорвался на крик, тело дёрнулось, к горлу подкатила сладость, слишком вкусная. Она рвалась наружу, продолжая издеваться надо мной, застилая разум волной эйфории.

Ден уронил нас на постель, всё ещё крепко прижимая меня к себе с усилием, достойным его стальной хватки. Из моих глаз потекли слёзы, бесконтрольно, градом, зато тело пришло в блаженный покой. Тепло. Умиротворенно.

— Красиво плачешь, Ада…

Я упоённо продолжала наслаждаться своими чувствами, впитывать их, не хотела выпускать, проникаясь каждым лёгким поглаживанием Дена. Сейчас он был необычайно нежным и осторожным, будто пытался пожалеть или загладить вину. Ласковые касания бедёр, живота, груди, словно не было странных и местами жёстких игрищ. Едва ощутимые поцелуи теперь согревали мои плечи, спину и шею. Он медленно запускал пальцы в мои волосы, убирая их от лица, осторожно проводил ладонью по щеке, добирался до губ и тихонько водил по ним, иногда останавливаясь, а потом чертил линию от подбородка вдоль шеи далеко вниз.

Я дотронулась до мокрой щеки, и мне вдруг захотелось проверить свои слёзы на вкус. Но Ден опередил меня, перехватив ладонь. Он осторожно коснулся губами подушечек пальцев, едва заметно проведя кончиком языка по ним.

— Солёные, — шепнул он, продолжая играть с моими руками.

— А ты думал?…

— Сладкие, или кислые… Ты вина бутылку выпила.

— Больше, — лениво уточнила я.

— Ещё хочешь?

— Вина?

— И вина и… Меня, — по интонации слышала, что Ден снова ухмыляется. Сейчас он был совершенно не похож на того человека, которого я видела вечером. Совсем другой, более свободный и, кажется, откровенный.

— Febris erotica (любовная лихорадка (лат.)), — почти пропела я в ответ.