Другие грабли. Том 2

— Наберут же киллеров по объявлению, туды вас всех в качель, — дед Егор порылся в ящике стола, достал из закромов знакомую мне трубку глушителя и передал Седьмому. — Последний, от сердца, можно сказать, отрываю. Больше не приходи.

Если я правильно понимаю, куда доктор Пригов собрался, больше он и не придет.

— Спасибо, — сказал Седьмой. — Пойду, костюм сменю и обратно.

Был он какой-то не такой. Пришибленный, что ли. И наверняка он на болеутоляющих, ему же буквально только что мою пулю из ноги должны были извлечь.

— До свидания, Василий, — сказал Седьмой.

— Прощай, — сказал я.

Дверь закрылась, и я услышал удаляющиеся по коридору шаги. Он шел от меня ко мне.

На нашу последнюю встречу. То есть, на мою первую и его последнюю.

Ну, в общем, вы поняли.

— Он ведь не вернется, так? — спросил дед Егор.

— Не вернется, — сказал я. — Может быть, стоит ему об этом сказать? Остановить?

Дед Егор покачал головой.

— Думаю, он уже сам все понял, — сказал он. — Но все равно не остановится.

— Почему?

— Потому что это создаст парадокс, — сказал дед Егор. — Ведь ваша с ним встреча в прошлом уже состоялась, и он должен на нее явиться. Не может не явиться.

— Не пофиг ли на парадоксы, если вашей линии все равно конец?

— Но следы парадокса останутся в основной линии, — сказал дед Егор. — И неизвестно, как они могут отразиться на других ветвях. Мы не должны плодить парадоксы, даже если на нас они уже повлиять не способны.

— Ответственность перед другими линиями и все такое? — уточнил я. — Вот это я понимаю, профессиональный подход.

— Есть определенные правила, — сказал дед Егор. — Которые нельзя нарушать даже перед лицом апокалипсиса.

Глава 30

— А остальные правила где-нибудь почитать можно? — спросил я.

— Это неписаные правила, — сказал он. — Что-то вроде этики хронодиверсанта, ек-макарек.

— Любопытная у вас этика, — сказал я. — Хронопарадоксы, значит, это плохо, а геноцид другим временным линиям устраивать — это нормально, это у вас в порядке вещей.

— Темпоральный шторм не пощадит никого, снесет все ветки.

— Убиваете не вы, убивает эпоха, ага, — сказал я. — А что насчет тех людей, которые сейчас в текущей основной линии живут? Их миллиарды против ваших миллиардов.

— Ты же большой мальчик и сам понимаешь, в чем тут разница, Чапай.

— Ну да, — сказал я. — Разница в том, что они — это они, а вы — это вы.

— А ты бы иначе поступил? — спросил он.

— Из меня моральный ориентир так себе, — сказал я. — На меня равняться не надо.

— Так и мы тут вроде не святые, — сказал дед Егор. — Люди пытались спасти свой мир, своих родных, о цене в такие минуты вряд ли кто задумывается. А что в текущей основной линии творится, мы и понятия не имеем.

— Это уже похоже на оправдания в стиле «они этого заслуживали», — заметил я. Не мне местных судить, конечно, но, может быть, и хорошо, что у них ничего не вышло, и они не сбылись. Не сбудутся… Ну, вы понимаете.

Хотя черт его знает, конечно. Может, они это решение в муках и сомнениях принимали и по поводу каждого убийства переживают.

— Теперь оправдываться поздно, — сказал он. — Мы оказались слишком далеко от ствола, и похоже, что ключевой момент находится слишком глубоко, и нашему оборудованию до него просто не дотянуться.

— И какие у вас пределы? — спросил я.

— Что-то около века, без критического повышения мощности.

— То есть, вы даже революцию отменить не можете или Гитлера до войны убить, — констатировал я.

— Нам и не надо, это все в нашей ветке было, — сказал он. — А могу я тебе встречный вопрос задать?

— Конечно.

— Мне просто любопытно, на что ты рассчитывал, когда в портал за нашим агентом лез? — спросил он. — Ты ж не маленький, должен был понимать, что это билет в один конец.

— Мне нужно было узнать, что происходит.

— Прям настолько нужно?

— Настолько, — сказал я.

— Ну и как, удалось тебе нужные знания обрести?

— В какой-то степени, — сказал я. — Понимания, по крайней мере, добавилось.

Откровенно говоря, прибытие прошло даже лучше, чем я думал. Я-то рассчитывал, что на меня тут набросится какой-нибудь спецназ с лазерными пушками, и ответы придется выбивать с боем или разыскивать на трупах, а получил вполне мирное чаепитие с человеком, который и сам поболтать не прочь.

Теперь можно и о путях отхода подумать, но боюсь, что тут мне без сотрудничества с местными тоже не обойтись. Сам я с их машиной времени не совладаю.

А если вдруг окажется, что это действительно билет в один конец, что ж… Се ля ви, все когда-нибудь заканчивается.

— И что ты с этим пониманием делать-то собирался?

— Не знаю, — сказал я. — До этой стадии планирования я еще не добрался. Но все равно лучше, когда понимание есть, чем когда его нет.

Теперь бы еще неплохо с кураторами отдела Х поговорить, и спросить, какого черта им от меня надо, но проблемы надо решать по мере их важности, и эта явно не на вершине списка.

— Интересный ты человек, Чапай.

— Да нет, вполне обычный, — сказал я. — Местами даже скучный.

— Чем же ты до своего первого хронопереноса занимался?

— Детишек в школе учил, — сказал я.

— Чему?

— По ситуации.