Другие Семь дней

— Ладно. Учтем. А сейчас мы обнаружили, что перила на спуске крепились на доисторическую «морковку» и пеньковую петлю. Вроде всё. Или что-то забыл?

— На подъеме они обходили все крутые участки, — сказал Лешка. — Даже если это было категорически невыгодно. Только яснее не стало. Допустим, впереди группа остолопов, сдвинувшаяся на историческом снаряжении и жратве. Повторяют подвиги предков. Ледники тоже реконструкторы нарастили? Или за одни сутки нападало и уплотнилось двадцать метров? Да нас бы зарыло без следа. Глубже, чем Бодрова в Кармадоне.

— Подожди, — вскинулся Егор, — как ты сказал?

— Нас бы зарыло…

— Нет, раньше. Нарастили?

— Ну да.

— А если наоборот? Не нарастили. Стаяли. Нет, бред получается…

Егор покрутил в голове кончик ускользающей мысли. Не поймал, сплюнул в снег:

— В общем, всем информация к размышлению. А теперь, в ускоренном темпе линяем вниз. На ночевке эти ребята опережали нас на сутки. Если они везде долбят «морковки», то мы их к вечеру стабильно догоним. И что-нибудь узнаем.

— Точно! — засмеялся Лешка, — Влад применит свои профессиональные качества…

Спускались быстро, с удивлением посматривая на оставленные предшественниками крючья. После первой веревки нашли еще одно место ночевки. Не то, чтобы необычное, тем более мусор, если он был — выдуло. Остались только две консервные банки. И на этих этикеток не наблюдалось. То ли изначально не было, то ли ободрали.

— Эх, — сказал Егор, — а ведь папа когда-то объяснял, как читать маркировку. Жаль, не помню ни черта что к чему.

— Неудивительно, — отозвался Лешка. — Кому это надо сейчас? Смотри, опять «морковка»!

— Да и хрен с ней!

Бесконечно удивляться невозможно. Да и бессмысленно. Если люди забили один крюк, то почему не забить второй? И третий. А также пятый, седьмой… В небольшой мульдочке, чтобы выбраться из которой, требовалось подняться на пятиметровую ледовую стенку, повторилась ситуация, уже виденная на подъеме. Шедшие впереди, не полезли в лоб, а взяли вбок, используя микрополочки в самых пологих местах. Да, так получалось чуть легче. Но намного дольше. И страховку нормальную первому не организуешь!

— Всё страньше и страньше, — сказал Лешка Егору. — Они там ступени рубили.

— Да и черт с ними, — повторил командир присказку, становящуюся привычной. — Догоним — разберемся. Еще час выиграли. Как минимум.

Он ошибался. Выиграли не час. Выбежав из-за очередного поворота к следующему крутому участку, наткнулись на уходящую вниз веревку и двух человек, сидящих возле ее крепления.

— А вот и… — начал Лешка и замолчал.

— Привет, ребята, — с трудом выдавил из себя Егор, рассматривая брезентовые штормовки, пояса Абалакова, отриконенные ботинки, очки-консервы, деревянные ледорубы, пеньковую веревку, кованые десятизубые кошки, и протчая, и протчая, и протчая… — а где вы взяли всё это старье?

Сидящие глядели на вновь прибывших с неменьшим изумлением.

* * *

Поход давался Наташе тяжело. Конечно, девушка и не ждала, что будет просто. Неисследованный район, большие высоты, тяжелые рюкзаки. Но не настолько же! Она же тренированная спортсменка, опытная альпинистка! И большую часть работы делают мужчины. Ей остается только идти. Но и такая мелочь получалась с трудом. Может, не следовало идти наверх, раз простудилась в Оше? Но вроде как подлечилась, при выходе чувствовала себя хорошо.

А на высоте недомогание вернулась. Притом, резко. Каждый шаг на подъемах давался с большим трудом. Приходилось постоянно останавливаться, чтобы восстановить дыхание. Кровь со страшной силой стучала в виски. Сергей Иванович, руководитель группы, дал команду разгрузить девушку. Перегрузились по возможности. Но у них и самих рюкзаки были нелегкими… Тем не менее, разгрузка помогла, Наташа пошла получше. Кое-как доползла до перевала, спустилась до ночевки.

Ночью почти не спала, холод проникал сквозь спальный мешок и одежду, девушку била дрожь. В те короткие моменты, когда удавалось задремать, снились кошмары, на пару с ознобом выбрасывающие обратно в бодрствование.

К утру Наташа поняла: она больна и, похоже, серьезно. Но деваться некуда, путь только один — вниз. И девушка шла. Стараясь не отставать, проходила пологие участки. Сжав зубы, спускалась по веревке на крутых местах. На привалах или ожидая своей очереди на спуск, буквально падала на рюкзак. И с ужасом думала о предстоящей ночевке. После подъема из мульды стало совсем плохо. Наташа почти не соображала, где она находится и что делает. Перед глазами постоянно вставала пелена. С трудом переставляя ноги, добралась до места, где Сергей Иванович и Петя забивали очередной крюк, и бессильно упала на рюкзак, судорожно хватая воздух. Сознание немного прояснилось, и Наташа с ужасом осознала, что не сможет спуститься. Силы рук не хватит удержать себя на веревке, хитро замотанной вокруг тела. Сергей Иванович ушел вниз, навешивать вторую веревку. Следом скользнул Петя. Она следующая…