Другие тени Земли

Две особенности придавали ей необычную красоту — ее лицо вызывало в нем желание, отчетливое и всепоглощающее. Черты лица и линии ее тела отражали тот стандарт красоты, в котором никто не нашел бы изъяна. Это была красота манекенщиц и популярных актрис. Это была красота Че Онг. И еще: ее глаза были словно разбившиеся диски из голубого нефрита, ее скулы слегка выступали над впалыми щеками круглого лица. У нее были широкий подбородок, тонкие ярко-красные губы и прямой нос. Она вдыхала ветер, и, глядя на нее, он начал чувствовать запах реки, парижскую ночь, ветер, дующий из города. Черты лица несколько строгие и сильные для такой молодой женщины. Но сила, которая свела их, заставляла смотреть на нее снова и снова. На ее лице застыло выражение, которое заставляло воспринимать ее красоту с болезненной завистью.

Она взглянула на него.

— Лок фон Рей?

Он еще больше нахмурился.

Она облокотилась о парапет. Внизу проходил тротуар, обрывающийся у самой воды.

— Все они так далеко от нас, — она кивнула в сторону людей на набережной. — Они гораздо дальше, чем мы думаем. Что бы они стали делать на нашей вечеринке?

Лок снял маску и положил пирата рядом с хохлатой птицей. Она взглянула на него.

— Так вот вы какой. У вас приятное лицо.

— Откуда вам известно, кто я такой? — думая, что просто не заметил ее в толпе людей, первыми прошедших через мост, он приготовился услышать что-нибудь насчет его фотографий, случайно попавшей сюда с края Галактики, когда он выиграл гонку.

— Ваша маска. Вот как я узнала.

— В самом деле? — он улыбнулся. — Не понимаю.

Ее брови поднялись. Она засмеялась. Но смех, такой нежный, так быстро кончился!

— Кто вы? — спросил Лок.

— Я Руби Ред.

Она была довольно высокой. Когда-то давно маленькая девочка стояла возле него в пасти чудовища…

Лок засмеялся.

— Так что там насчет моей маски, которая меня выдала?

— Принс не переставал ликовать, представляя, как он наденет на вас эту маску, с тех пор, как послал через вашего отца приглашение, хотя была очень малая вероятность, что вы приедете. Скажите, что заставляет вас потворствовать его отвратительным шуткам и надевать эту маску? Вежливость?

— Все остальные тоже в масках. Я думал, что это хорошая идея.

— Понимаю, — ее голос поднялся на тон выше, перестал быть таким, словно она делала официальное заявление. — Брат говорит, что мы встречались когда-то давно, — голос ее стал прежним. — Я… Я не узнала бы вас. Но я вас помню.

— И я вас помню.

— Принс тоже. Ему было семь лет, значит, мне было пять.

— Что вы делали все эти двенадцать лет?

— Росла и становилась грациозной в то время, как вы становились королем гоночных маршрутов Плеяд и демонстрировали баснословное богатство своих родителей.

— Смотрите! — Он махнул рукой в сторону людей глазеющих на них с того берега. Некоторые, видимо, подумали, что он машет им, и замахали в ответ.

Руби засмеялась и тоже помахала рукой.

— Понимают ли они, насколько мы отличаемся от них? Я чувствую себя сейчас совершенно особенной, — она запрокинула голову. Глаза ее были зажмурены. Голубой фейерверк оттенил ее веки.

— Эти люди слишком далеко, чтобы видеть, как вы красивы.

Она взглянула на него.

— Это правда. Вы…

— Мы.

— …очень красивы.

— Вы не подумали о том, что возможно, опасно говорить такие вещи хозяйке, капитан фон Рей?

— Вы не подумали о том, что было опасно говорить такие вещи гостю?

— Но мы не такие, как все, молодой капитан. Если мы хотим того, почему бы нам не пококетничать с опас…

Уличные фонари погасли.

Из боковой улицы донесся крик: гирлянды разноцветных лампочек тоже погасли. Лок повернулся спиной к парапету, и Руби положила руку ему на плечо.

По всему острову дважды мигнули огни и окна. Кто-то закричал. Иллюминация снова вспыхнула, а вместе с ней вернулся и смех.

— Мой брат! — Руби покачала головой. — Все говорят, что у него должны быть грандиозные затруднения, а он настаивает на том, чтобы весь остров освещался электричеством. Он решил, что электрическое освещение более романтично, чем эти великолепные индукционные трубки, которые были здесь вчера и которые надо поставить на место завтра по постановлению городских властей. Надо было видеть, каким способом он раздобыл генератор. Но все же он его достал! Великолепный музейный экспонат шестисотлетней давности размером с комнату. Я боюсь, что Принс — неисправимый романтик…

Лок положил свою ладонь на ее.

Она взглянула на него и убрала руку.

— Я должна идти, так как обещала помочь ему, — ее смешок не слишком его обрадовал. Боль полоснула по обострившимся чувствам. — Не носите больше эту маску, — она подняла с парапета голову райской птицы. — Как раз потому, что он решил оскорбить вас, не подавайте вида, что обижены.

Лок смущенно глядел на голову пирата. Станиолевые глаза блеснули из-под перьев.

— Кроме того, — голос звучал приглушенно, — вы слишком красивы, чтобы закрывать лицо такой отвратительной и уродливой маской, — и она, перейдя улицу, затерялась в запруженной людьми аллее.

Он поглядел по сторонам, и ему не захотелось больше стоять здесь.