Другие цвета (сборник)

Мы слышим гневные споры о том, кто мы — тюрки, персы или монголы. Спустя века после того, как нас нарисовали, нам было присвоено множество имен, нас причисляли ко множеству племен, нас приписывали ко множеству историй. Может, вы видели — есть такая картинка: шайтан, с острыми-преострыми зубами и когтями, но с задорным и озорным взглядом, схватил одного из нас и тащит неизвестно куда, может, в загробный мир — царство мертвых. А помните, например, тот рисунок, который, как предполагают те из вас, зрителей, кто утверждает, будто знает все, был иллюстрацией знаменитой истории «Шахнаме», рассказанной в Персии? Помните, как там нарисован Рустем, задремавший до того, как дэв Акван бросит его в Хазарское море? А есть еще другие рисунки. Какие истории они изображают? О каких волшебных мгновениях напоминают? Пока мы втроем с нашим ослом шагаем по дороге, какую забытую историю рассказываем мы? Кто мы?

Вы не знаете. Тогда поделимся тайной. Вы знаете, что когда мы втроем с нашим ослом отправились в путь издалека, откуда-то из Азии, то мы встретили художника, который нарисовал нас. Так вот: тот рисунок в мешке в руках одного из нас — видите? — того, что вразвалку идет позади всех. Наступит вечер, в шатре зажгут свечи, и какой-нибудь рассказчик-меддах будет рассказывать истории собравшейся толпе, возможно, совсем как этот писатель, который говорит сейчас с вами от нашего имени. А чтобы во время его рассказа слушатели не скучали, а история, которую они слушают, запечатлелась в их памяти, он покажет наш рисунок, на который вы смотрите сейчас. И до нас были рисунки, и после нас будут рисунки. Все они дополняли одну историю.

Спустя столетия, после скитаний, пожарищ и войн, многие истории забылись. А рисунки, сделанные, чтобы напоминать об этих историях, растерялись. Мы тоже со временем забыли, откуда мы появились. Мы живем на этом рисунке без своей истории, как сироты. Но все-таки очень приятно быть рисунком.

Однажды один писатель, увидев нас, начал рассказывать нашу новую историю. Почему он это сделал? Возможно, потому, что он был турком, а еще потому, что его огорчало, что мы такие несчастные и без истории: ведь и нас страшно расстраивают всякие сплетни о том, откуда мы, кто мы, куда мы идем и кто нас нарисовал…

Глава 71 СМЫСЛ