Другое лицо

– Спасибо, достаточно! – заорал он, пытаясь перекричать звуки цимбал, становившиеся громче и громче.

Регина Мёрнер вздрогнула и открыла глаза.

– Ага, – сказала она и, подняв руку к коротким волосам, смахнула пот со лба.

– Ты не могла бы выключить музыку? – попросил Юхан.

Женщина кивнула и исчезла. Несколько минут спустя наконец наступила тишина, и Юхан увидел, как Пия вздохнула с облегчением.

– Может, мы сядем? – предложил он.

– Конечно. Не хотите чего-нибудь выпить? Меня саму всегда ужасно мучает жажда после танцев.

Одновременно Регина слегка вильнула бедрами. Боже, неужели она флиртовала с ним? Казалось, для этой женщины не существовало никаких условностей.

– Нет, спасибо. Воды будет достаточно.

Они сели за стол и немного поболтали перед самим интервью, которое должно было стать коротким. На новостной сюжет обычно отводилось не более пары минут, что не оставляло возможностей для маневра. Юхан имел привычку «разогревать» интервьюируемого с помощью предварительной беседы. Регина расположилась на диване, однако Юхан предпочел сесть в кресло напротив нее. Инстинктивно он остерегся слишком приближаться к ней.

– Как ты отреагировала на смерть Хенрика? – спросил Юхан для начала.

Ее рука с длинными пальцами прижалась к груди.

– Известие шокировало меня, естественно. Он же отец моих младших детей.

Регина покачала головой и потянулась за стаканом с водой.

– А дети? Как оно подействовало на них?

– Старшая дочь у меня от другого мужчины, но она по большому счету росла с Хенриком. Две другие находились у него каждую вторую неделю, столь же много, как и со мной, поэтому они конечно же в отчаянии. Обе сейчас у моих родителей, как могут утешают друг друга.

– А ты как же?

Женщина словно окаменела на мгновение. Сделала глоток воды, прежде чем ответила:

– Ах, так хочется пить, когда танцуешь. И так потеешь.

Она взялась руками за подол туники, оторвала ткань от тела и потрясла с силой. Юхан ощущал странные вибрации, исходившие от этой дамы. Она все еще оставалась непонятной для него и явно старалась привлечь его внимание.

– Какие эмоции ты испытываешь сейчас, когда он мертв, и особенно при мысли о том, каким образом умер, что его убили?

Регина Мёрнер достала пачку сигарет из ящика стола и закурила.

– Конечно, это печально. Ужасно и непостижимо.

Она сделала новую затяжку, выпустила струю дыма и с грустью посмотрела на стол.

– Когда ты в последний раз общалась с Хенриком?

– В день его смерти, но он просто оставил детей и исчез.

– А как часто вы обычно встречались?

– За исключением тех случаев, когда забирали и отвозили детей? Почти не встречались. Этого не одобрила бы его напоминающая Барби женушка.

– Вот как, и почему же? – поинтересовался Юхан с любопытством, хотя в его понимании он тем самым переступал границу того, что позволено спрашивать журналисту.

– Она не могла свыкнуться с мыслью, что между мной и Хенриком всегда был некий особый контакт, ревновала просто-напросто.

Регина Мёрнер закатила глаза к небу.

– Извини за бестактный вопрос, но ты, похоже, не слишком расстроена его смертью?

– Я рыдала первые сутки и выплакала все слезы. Само собой, печаль навсегда останется со мной. Но наши с Хенриком любовные отношения давно закончились, ныне наши контакты носили исключительно деловой характер.

– В прессу просочились кое-какие пикантные подробности относительно собачьего ошейника и о том, что Хенрик был голый и связанный. Тебя не удивляет, что это выглядит как сексуальное убийство?

– Хенрику нравились сексуальные излишества, он всегда стремился расширять границы. Но я и представить не могла, что он умрет таким образом.

– Почему вы развелись?

– Он встретил Аманду. Хотя и отрицал постоянно, что она стала причиной нашего разрыва, я имею в виду. Но это же ясно любому.

Голос Регины Мёрнер внезапно наполнился горечью. Она глубоко затянулась дымом.

Юхан обеспокоенно заерзал на месте. У него возникли сомнения относительно того, что он вообще сможет использовать это интервью в своем репортаже.

Он крикнул Пие:

– О’кей, мы заканчиваем. Где бы ты хотела снять нас напоследок?

Потом поднялся с дивана, выпил воды и решил покончить с этим интервью как можно быстрее.

Я выпячиваю губы, смотря на свое отражение в зеркале, потом заставляю их растянуться в ослепительной улыбке. Я научилась хорошо гримироваться. Новый алый контурный карандаш подчеркивает границу верхней губы изумительным образом и делает рот пухлым и соблазнительным. Когда к нему прибавляются выразительные глаза и черные длинные волосы, я сама чувствую, как меняюсь, становлюсь женщиной, о которой мечтают мужчины. В обычном случае мое лицо в зеркале с заурядными чертами, редкой рыжеватой шевелюрой и бледной кожей не вызывает у меня особого восторга. Сейчас же передо мной нечто совсем иное. Новый, другой человек.