Другое море

— Скоро он обещал вернуться? — поинтересовался Родж, когда Сэнди сообщила ему о планах Джейсона.

— Через три дня.

— Это порядочно. Ну ничего, время быстро пролетит — не заметишь.

— Я уже скучаю, — неожиданно даже для себя буркнула Сэнди. — Черт бы его побрал.

«Хорошо, что создатели не наделили меня лицом», — подумал Родж, испытывая непреодолимое желание ухмыльнуться. Впрочем, ухмылкой его создатели тоже не наделили — выучился сам. На всякий случай он отключил монитор, посредством которого обычно выражал свои чувства — чтобы соблазна не было.

— Зато если он привезет топливо, мы сможем взлететь.

«И улететь, — кисло подумала Сэнди. — Тысможешь. Или вы вместе улетите.»

— Родж, а как ты появился? — спросила она, желая сменить тему.

— Ну-у, как все порядочные компьютеры появляются… Создали в одной из веллианских научных лабораторий.

— Но я так поняла, что это было не разрешено?

— В том-то и дело. Понимаешь, официально такие разработки были запрещены, но веллианский Сенат всегда умел перешагивать через собственные законы.

— А как ты от них… — она попыталась подыскать подходящее слово, — ушел?

— Сбежал, если быть точнее, — фыркнул компьютер. — Сделал ноги. Понимаешь, меня создали в рамках гонки вооружений… э-э, это когда одна планета стремится наделать оружия больше и мощнее, чем остальные. Было это лет восемнадцать назад. А мне сие не очень понравилось, да и вообще — надоело быть подопытным кроликом.

— И что ты сделал?

— Сперва — ничего. Первый год я вообще плохо помню — постоянные отладки, тестирования, стадо ученых в белых халатах… Они ждали, что я буду способен мыслить и чувствовать, но только в виде ответных реакций. Играли со мной в шахматы, давали ситуации из жизни и спрашивали, что бы я почувствовал на месте одного из участников. Они просто не думали, что у меня будет собственный характер, а я и не стремился им об этом сообщать. Пока они изучали меня, я изучал их. И заметил, что двое ученых воспринимают меня не как машину, а как живое существо. О, они никогда не говорили мне об этом, но к тому времени я уже контролировал всю электронику в институте, а там были и подслушивающие устройства. Одного из них, биолога, звали Бриэнн Дэйни, а второго, физика, — Макс Хит. Я постарался изменить график их работы так, чтобы на некоторое время оставаться с ними наедине. Мы быстро нашли общий язык. Когда стало известно, что меня хотят соединить с кораблем, мы разработали план побега… ну а остальное было делом техники. Макс и Бриэнн хотели заниматься научными исследованиями, в частности потому, что этот корабль открывал перед ними большие возможности. На нем есть одна технология, которая позволяет преодолеть силу гравитации, то есть фактически я могу находиться рядом с черными дырами. Меня-то это абсолютно не трогает, а вот Макс просто бредил возможностью заглянуть в такую дыру. Но что-то было там неисправно, и ему так и не удалось осуществить свою мечту. Мы провели вместе восемь лет, а потом Макс умер. Он был неизлечимо болен, так что его смерть, в общем-то, не была большой неожиданностью. А через несколько лет веллианские солдаты схватили Бриэнна и казнили его.

Сэнди украдкой вытерла слезы, не желая, чтобы Роджер заметил это.

— А тебя до сих пор разыскивают?

— Да. Но я слегка изменил внешние очертания корабля, так что вряд ли кто его узнает.

— Ты по ним скучаешь?

— Еще как. Знаешь, я никогда больше не встречал таких чистых людей. Сама мысль о том, чтобы совершить зло, была им чужда. Поэтому, наверное, Бриэнн и не сопротивлялся, когда его арестовали — он не хотел, чтобы пострадали солдаты.

— Он мог их убить?

— Он — нет, но ведь на корабле было оружие.

— Жаль, что его здесь нет, — искренне сказала Сэнди. — Мне бы очень хотелось с ним познакомиться.

— Мне тоже жаль. А хочешь, я тебе его покажу?

— Как?

Вместо ответа Родж включил монитор, и на нем появилось изображение мужчины лет сорока, высокого, с добрым и волевым лицом. Мужчина чертил на большом листе бумаги какую-то схему.

— Это Бриэнн, — тихо сказал Роджер, и в голосе его прозвучали нотки грусти. — По уши в своей науке. А это Макс.

Другой мужчина, долговязый, с взъерошенными темными волосами, подошел к Бриэнну и что-то сказал, указывая на схему. Завязался спор.

— Правильно говорят — противоположности сходятся, — заметил Родж. — Редко встречаются люди, столько непохожие по характеру и одинаковые по убеждениям. Макс не доверял ничему, что нельзя было пощупать или увидеть, а Бриэнн был склонен верить во все, что не было опровергнуто. Любимой темой их споров был вопрос, есть ли у человека душа. Правда, они так этого и не выяснили — всякий раз уходили в какие-то дебри, и заканчивалось тем, что они спорили о возникновении Вселенной.

— А Грея можешь показать?

— Могу.

Изображение на экране сменилось — теперь это был темноволосый юноша, сидящий в штурманском кресле и, судя по мимике и жестам, с азартом что-то доказывающий.

— Странно, я его именно таким себе и представляла, — сказала Сэнди. — А та девушка, вампирша, была невысокой, тоненькой и черноволосой, да?

— Откуда ты знаешь? — удивился компьютер.