Другой

— Ладно, как скажете, Вам в бокале или?.. Может, тогда водки?

— И ее тоже…

Вытащил из палатки пак с пивом, полез обратно за водкой:

— Однако вы, — говорю, — прямо с утра…

— Я в отпуске или где? И шевелись быстрее, сами себя задерживаете…

— Не Серега, я не буду.

— Ха-ха-ха!.. Отличная шутка! Давай еще…

— Не, правда, я решил… все!

— Ааа!.. Еще! Говори еще!.. Ха-ха-ха… Ой потешный… ой умора!..

— Ладно, перестань.

Поставил на стол пиво, налил в стаканы Антону и Сергею водку.

— И себе налей, — говорит.

— Не хочу.

— Просто налей…

— Налью, но пить не буду. — Налил. — Пить не буду. Буду закалять волю!

— Нечего закалять… Не смешил бы людей! Бери стакан…

— У меня есть воля!

— Нет!

— Если я сказал!..

— Слабак. Все равно же выпьешь.

Сергей поднял стаканчик:

— Давай Антон, и ты слабак, давай — за новый день! — Они выпили.

Сергей заел огурцом, удивленно посмотрел на меня:

— Ну ладно, — говорю, — одну выпью, но больше не наливаю!

— Заметано.

Выпил, тоже закусил огурцом.

— Разливай еще, — говорит Сергей.

— Вам налью, себе не буду.

— Точно решил?!

— Железобетонно!

— Ах так?!

— Хорошо, налью, но пить не буду. — Налил.

— За то, чтоб все нормально! — говорит Сергей.

— Точно! — подметил Антон. Опустошил стаканчик вслед за Сергеем. Запил кофеем.

— А ты чего ждешь?! — Сергей посмотрел строго.

— Выпью, но третью наливать не буду! У меня, тоже принципы!

Сергей обратился к Антону:

— Учись — молодой! Вот, человек — кремень! — Сжал кулак. — Сказал: "Не буду" — и все! Как отрезал!..

Я выпил вторую: — Ничего, — говорю. — Научится еще! Принципиальность, она с годами приходит, с опытом…

— Еще по одной, и…

— Я вам налью… Я все… — говорю.

— Так не делается Глеб… Обсудить надо… Обмозговать… Сядем за "стол перегаров", и…

— Игорь идет.

Сергей отодвинул стакан с водкой, взял свой кофе:

— Я говорю: не буду я пить, блин! Отстаньте от меня! Глеб — хочешь с утра пьянствовать — пожалуйста! Не надо только других заставлять! — Отпил из чашки: — Кофе кстати, мог бы быть и лучше, — говорит.

— Поможет мне кто-нибудь или нет?! — крикнул Игорь.

Все повернулись: — Ух-ты!! — в один голос.

В одной руке нес снасти, а в другой у него огромная щука; хвост рыбы волочился по земле.

Саша и я пошли к белорусу. Забирая у него щуку: — Здоровенная какая, — говорю. — Смотри Сашенька.

— Вот это карасик! Дай подержать…

— Осторожно, тяжелая.

— Сашенька за жабры не бери, порежешься… — сказал Игорь, пошел в лагерь.

Мы за ним.

Сергей:

— Вот он, наш рыбачек идет… Один я, в тебя верил — друг! Говорю: "Этот, без рыбы, еще никогда не приходил!"

— Приветствую! — поздоровался белорус.

— А зачем ты ее почистил? — спросила Саша.

— Сашенька, я всегда на берегу чищу, чтоб потом не пачкаться…

— Сколько же она весит?

— Пятнадцать-шестнадцать, — ответил Игорь.

— Ого!

— Вот, чего трындеть? — возмутился Сергей. — Два семьсот, тире — три кило, не больше. Можем взвесить…

— Конечно, я ее выпотрошил…

— Она у тебя гантелями питалась?

Через час у нас уже была уха. Позвали Анатолия Павловича. Опять пришлось пить. Правда, не много, я ограничился тремя порциями. Лимит исчерпан. Это уже те, которые планировал выпить в следующем году.

Потом, пошли смотреть на идолов. Многое из того, что по дороге рассказывал Анатолий, я уже слышал, от него же. И про то, как опускалась вода, и поселенцы периодически переезжали вниз, чтобы быть к ней ближе, и про то, как местные стали использовать металлические орудия труда, и про горшки из глины, и про медь, и про землетрясение…

Минут через пятнадцать пришли к поляне. "Долина идолов" — кое что я читал про это место в Интернете, видел даже какие-то фотографии, так что, никаких особых иллюзий, радостных мыслей, как и обещанного Антоном мистического трепета, предстоящая экскурсия не пробуждала…

Поляна, усеянная не очень большими(примерно метр в высоту) булыжниками. Они беспорядочно разбросаны по всей территории. Для таких как я — пояснительные таблички: утка, лягушка, матрона…

Мое воображение взбунтовалось. С трудом узнавал в неотесанных камнях: зверей, земноводных и птиц. Анатолий сказал, что камни обработаны грубо, ведь у древних Саамов не было необходимых инструментов, но если приглядеться…. И я приглядывался, я подключил все отделы обоих полушарий, пожертвовал участками мозга регулирующими процесс дыхания и сердцебиения, нашел в себе несколько рудиментарных извилин, и они пошли в дело, но… Напрягся, сузил глаза, поджал пальцы на ногах, принюхался, вслушался — ничего. Я вычислил химический состав камня, просчитал массу, возраст, скорость на момент соприкосновения с землей при сбросе с пяти километровой высоты, спрогнозировал поведение каменной пыльцы погружаемой в жидкий азот, и хлорированную ртуть нулевой температуры; я даже незаметно пнул несколько идолов, но так и не смог идентифицировать биологической и половой принадлежности.

Ходили гуськом за Анатолием от валуна к валуну, слушали каким из них молились утром, каким весной, каким с похмелья, а каким всегда и просто так, от древнего своего невежества.