Другой дом

Но вместе с тем Киша четко понимала, насколько невинна и наивна их новая подруга. И это нередко раздражало. Вся эта вера в людей, образ мечтательницы и глаза, полные надежды и веры в будущее – всё это вызывало в Кише желание одновременно вмазать русской, и вместе с тем всеми силами постараться защитить Кристину. Потому что этим она больше походила на Криса. А его Адамс привыкла защищать даже ценой своих нервных клеток. Которых у этой дамочки было очень и очень немного.

– Ну, может, только самую малость, – буркнула Киша, наконец, убирая со лба непослушную челку.

– Значит, ты поддержишь нас? – спросил Крис, заглядывая подруге в глаза и строя одну из своих просящих мордочек, которые одинаково умиляли и раздражали.

Вздохнув, Адамс кивнула:

– Будто у меня есть выбор. Вы же натворите дел, бестолковые. А мне потом разгребать. Как и обычно.

Вздохнув, парень покачал головой:

– Ох, подруга, какая ты временами бываешь злая. Тебе бы влюбиться – тогда, глядишь, и подобрела бы.

– Нет уж, – отказалась девушка, играясь с колечком в губе, – Плавали, знаем.

Крис вздохнул. Они уже давно обсудили ту малоприятную историю, когда его лучшая подруга умудрилась влюбиться и подарить свою невинность его же брату. Парень в те минуты чуть ли не пламя изрыгал от злости и обиды, что он обо всем узнал последний. И дело тут было не в банальном любопытстве. Не только Киша любила и заботилась о Крисе – парень и сам испытывал не меньшую потребность оберегать подругу. В этом они были равны. И вот, в тот момент, когда он был необходим больше всего, Кинга просто не было рядом. И его подруга пыталась справиться с этим самостоятельно, практически разрушая себя изнутри, и стремясь привести в хаос и всю остальную свою жизнь.

После долгой беседы, в которой фигурировали и крики, и слезы, и даже разбитая посуда, друзья решили забыть об этой истории. Однако, выговорившись, Киша почувствовала, что с её плеч словно сбросили тяжкий груз. И, как ни странно, она почувствовала себя намного лучше и даже добрее. Нет, стервой она быть не перестала – таков уж был её характер, однако в её сердце освободилось чуть больше места, которое она пыталась заполнить лишь позитивными эмоциями.

– Один негативный опыт еще не означает, что нужно ставить на себе крест, – назидательно изрек Кристиан, поднимая вверх палец, – Я бы на твоем месте обратил внимание на Кевина Джонса. Он очень приятный молодой человек, и с чувством юмора у него всё хорошо.

Адамс приподняла одну бровь, скривившись:

– Ты про того парня, который по уши влюблен в Кристину, которая в упор этого не замечает, потому что сама мыслями пребывает совершенно в другом месте? Мы ведь об одном и том же Кевине говорим?

– Да ну, бровь, – отмахнулся Кинг, – У Кева это всё несерьезно, я уверен. Это что-то из серии – мне никогда никто не нравился, так пусть это будет вон та девчонка. Чтобы было по кому пускать слюни и вздыхать долгими зимними вечерами. Но ведь зима практически закончилась.

Почти синхронно друзья бросили взгляд в сторону окна. Действительно, несмотря на то, что была всего лишь середина февраля, весна уже совсем нескромно стучалась в двери. Снег почти полностью растаял, за исключением редких грязно-серых островков, большинство горожан сменило теплые куртки и шапки на демисезонные пальто. Наступало время пробуждения – природы, людей и чувств.

Тряхнув головой, отгоняя дурацкие мысли, Киша решительно встала и твердо встретила взгляд своего лучшего друга.

– Спасибо за заботу, принцесса, – вспомнив детское прозвище Криса, сказала Адамс, – Но я как-нибудь сама разберусь. А пока – не рассиживайся. Пришло время хорошенько повеселиться!

– Вот это – другой разговор! – воскликнул Кристиан, довольно улыбаясь.

Вечер обещал быть интересным. В этом были уверены они оба. Только если Крис ждал этого с воодушевлением, то его подруга явно опасалась того, какие масштабы приобретет эта вечеринка. И какие последствия придется разгребать.

*****

– Всё готово?

Обернувшись, я лишь вздохнула, глядя на сосредоточенного Сидни и в сотый, наверное, раз проклиная себя и свой длинный язык.

– Практически, – выдохнула я, чувствуя, как легкие саднят.

Это было понятно – я буквально пару секунд назад закончила надувать сотый шарик нежного розового цвета. Стейси и Кайл в этом плане повезло куда больше – одна занималась развешиванием гирлянд, а другая накачивала шарыа в форме сердец гелием. Мне же выпала самая незавидная роль – подготовить те, которые будут живописно валяться на полу. Это – моё наказание.