Другой дом

За что, спросите вы? Всё просто – когда нам сообщили, что руководство всерьез задумало устроить вечеринку в честь дня Святого Валентина и превратить наше кафе в смесь закусочной и ночного клуба, я сказала, что это блестящая идея. В итоге подготовку скинули на мои плечи. Одно хорошо – Сидни понял, что три официанта и один бармен в эту ночь могут просто помереть во время работы, и вызвал усиление. Дот и Энн, а также бармен Том (вы заметили, что все предпочитают короткие имена, кроме, пожалуй, нас со Стейси? Наверное, чтобы меньше места на бейджике занимать) должны были приехать позже, перед открытием. Ну, и разумеется, всю ночь каждый из нас будет петь.

Один сомнительный бонус, который также ввел Сидни – открытый микрофон. Что значит – петь будем не только мы, но и любой желающий. Нет, когда это делает Кристиан – это прекрасно, потому что его голос напоминает всем пение ангелов и трели соловья одновременно. Если микрофон окажется в руках Майка, или – что вряд ли – Киши, то я тоже возражать не буду. Меня напрягает вариант, при котором на сцену вскарабкается какая-нибудь бездарность, вздумавшая изнасиловать мои уши. Хотя, обычно никто не рискует позориться, так что, если повезет, и в этот вечер всё обойдется.

Но, честно говоря, я очень ждала того момента, когда мой рабочий день всё же подойдет к концу. Хотя, в свою защиту могу сказать, что обычно я была не из тех, кто ноет в течении рабочей недели, в попытках дожить до выходных. Раньше, быть может, я так и делала – честно, не помню. Однако, в любом случае, с самой идеей жалоб мне пришлось распрощаться, когда я решила переехать в Америку и заделаться нью-йоркцем. Потому что у этих людей не существовало такого понятия, как «выходной». У меня не было валяний до обеда в воскресенье, пятничных дискотек или субботних походов в бар. Нет, как и любой местный житель – а, тем более, работник пункта общественного питания – я могла рассчитывать лишь на постоянно повторяющийся рабочий день.

Но, был у такого режима и плюс. Нью-йоркцы смело могли позволить себе психануть и закатить праздник тогда, когда им этого хотелось. Будь то суббота или понедельник – без разницы. Мы гуляем, когда хотим. Поэтому, вечеринка в среду очень даже вписывалась в этот ритм жизни.

За полчаса до начала вечеринки приехали Крис с Кишей. Парочка, как и всегда, выглядела просто шикарно. Я в своей форме как-то сразу стушевалась и вновь почувствовала себя гадким утенком. А если учесть, что нам с ним сегодня предстоит петь дуэтом – без слов ясно, кто перетащит на себя всё внимание.

– Кристина! – воскликнул друг, вешая пальто на крючок и стремительно приближаясь ко мне, – Тебе нужна помощь с чем-нибудь?

Я окинула взглядом полностью украшенный зал и покачала головой:

– Нет, но, если бы вы приехали на час раньше – я бы точно нашла вам пару дел.

Адамс хмыкнула, скрестив руки на груди и глядя на меня чуть насмешливо:

– Для меня ты точно оставила работу, – а в ответ на мою вопросительно приподнятую бровь, подруга снисходительно пояснила, – Твое лицо. Его срочно нужно привести в порядок.

Ну да – я, как и обычно, решила воздержаться от косметики. Вместо этого я потратила время, на мой взгляд, куда более рационально – на сон. Потому что добрую половину ночи я писала статью в университетскую газету и утром просто не смогла заставить себя проснуться чуть раньше. В итоге, глядя в зеркало, я с прискорбием отмечала, что в мешках под моими глазами можно смело прятать запасы на зиму, а синяки наводили мысли на панду, или вампира. Эх, жаль, что на календаре не Хеллоуин – можно было бы сэкономить на костюме.

– Идем, – схватив меня за руку, Киша потащила меня в сторону туалета и крикнула стоящему возле бара Сидни, который провожал нас удивленным взглядом, – Краду ваш лучший голос на пять минут, не больше! Иначе она своей кислой рожей отпугнет всех посетителей.

– Ну спасибо, – пробурчала я уже в уборной.

– Благодарить будешь позже, – отмахнулась Адамс, усаживая меня на опущенную крышку унитаза, – Когда я сделаю тебя чуть больше похожей на девушку.

– И это говоришь мне ты, – не удержалась я от маленькой шпильки.

Подруга хмыкнула, извлекая из небольшой сумки косметичку и вываливая на край раковины ее содержимое. Она действительно меньше всего напоминала эталон женственности, но, глядя на неё, я не могла отрицать то, насколько красивой девушкой она была. Эти пухлые губы, большие, чуть прищуренные глаза, четкие скулы, безупречная линия челюсти и фигурно изогнутые брови. Она казалась чуть грубоватой – из-за пирсинга, цветных волос и татуировок – но это её не портило. Киша являла собой образец чуть грубой красоты, опасной, но от того не менее притягательной.

И при этом девушка всегда тщательно следила за собой. Я ни разу не видела её растрепанной, без минимального макияжа или с изломанными ногтями. Нет, Адамс была идеальной, и даже ее порой нелепые наряды были продуманы до мелочей. И стоили, насколько мне было известно, немаленьких денег.

– Так, закрывай глаза, – скомандовала Киша, подготовив свой косметический арсенал.