Читаем Другой Хайям полностью

Другой Хайям

Конечно, многие неискушенные читатели и даже профессиональные ориенталисты сомневаются, был ли Хайям суфием, но это уже само по себе может свидетельствовать о том, что он выполнил свою суфийскую работу в публичном пространстве более чем успешно. Согласно суфийскому принципу, чем менее заметна та или иная благая деятельность или вещь в мире ярлыков и жестких определений, тем благотворнее ее воздействие. Великий суфий Аль-Худжвири (XI век) писал: «Раньше суфизм был реальностью без имени, а теперь это имя, лишенное реальности».

Подобно тому как сочный фрукт содержит множество полезных для организма элементов, поэзия Хайяма производит целый букет благотворных эффектов и тонких стимулов для сознания. При этом вместо поучительного тона и напыщенной значимости, которыми часто грешит духовная наставническая литература, Хайям использует весь спектр юмористической палитры – от легкой иронии до ядовитого сарказма:

₁₅ Пока ты не попал в засаду рока, оставшись без уверток и задумок,слуге кабацкому вели нести вина! Сейчас с тобой мы будем пировать!Твой смрадный труп в земле сокровищем не станет, недоумок!Тобой гордящийся потомок из-под земли его не будет доставать.

Даже думая о собственном погребении, Хайям шокирует сознание собратьев-мусульман, да и вообще любого добропорядочного обывателя, серьезно обеспокоенного тем, чтобы оставить о себе добрую память на земле. С такими вещами люди вообще не склонны шутить, о чем наглядно свидетельствуют памятники на кладбищах. Но Хайям и здесь верен своей миссии сокрушителя идолов и ради этого готов принести в жертву даже посмертную репутацию.

₉₈ Когда я смертью буду взят, мой тленный труп вином омойи под напевы пьяных песен предай его земле сырой.А если в Судный день со страху захочешь повидать меня,копай у входа в наш кабак — там встречу я тебя.

К сожалению, многие известные переводчики Хайяма, стараясь передать элегантную краткость и афористичность четверостиший, порой упускали из вида особый узор тонких перекликающихся смыслов в его спекулятивных рассуждениях и подчас радикальных образах. В результате читатель лишался важнейших ключей к пониманию этой поэзии и не имел возможности оценить ее глубины.

С целью воспроизвести смысловое послание стихов, а также придать им русское звучание, притом поэтически русское, я позволял себе определенные вольности в переводе. В отдельных случаях были добавлены слова, которых нет в оригинале: для передачи сложного смысла, а также для сохранения ритма и рифмы. Какие-то идиомы и образы, представленные в английском тексте «по-английски» – емко и лаконично – пришлось раскрыть немного подробнее, поскольку при буквальном переводе на русский язык они лишились бы некоторых тонких значений и аллюзий. При переводе во главу угла была поставлена адекватная ретрансляция поэтических образов, которые служат своего рода ключами к изначальному языку нашего внутреннего сознания и приближают к восприятию высших аналогий.

По моему глубокому убеждению, поэзия Хайяма должна выйти из мертвого музейного пространства, куда ее загнали любители застольной мудрости и крылатых выражений. Пришла пора освободить великого метафизического поэта от пошлой репутации пьяницы и патентованного вольнодумца, чтобы стихи его могли зазвучать по-новому.

Стихи

Стих 1
В то время как Рассвет, Глашатай Дня…

В то время как Рассвет, Глашатай Дня, по краю неба широко шагаети призывает мир, в оцепененье сна застывший, вином прославить суть Вина,а вслед ему сияющее солнце потоки злата расточает на крыши городских домов —Владыка Дня опять кувшин свой наполняет — по-царски щедро, до краев!