Другой Мародер (СИ)

— Снейп! — прошипела она, отчего бедняга Дурсль вздрогнул и рефлекторно отступил на полшага — настолько этот тон контрастировал с тем заботливым и мягким голоском, которым она приветствовала его вначале. — А ты что тут забыл?!

— Эм, Пет, я, собственно… — прокашлялся Вернон. — Этот молодой человек очень меня выручил, можно сказать спас! — чем дальше, тем увереннее говорил толстяк. — Ну, еще и сказал, что знаком с твоей семьей, ну и… — он быстро перевел взгляд с Петунии на нагло ухмыляющегося, глядя ей в глаза, Северуса. — В общем, я заблудился и попал в неприятности, — виновато показал он на то, что осталось от букета. — А Северус был столь любезен, что вступился за меня… Кстати, а что ты сделал, парень? — вдруг встрепенулся Дурсль. При этом Петуния чуть побледнела, метнув панический взгляд на Снейпа — она явно опасалась, что проклятый колдун применил в присутствии её жениха магию и теперь ей придется оправдываться. Но её опасения пока что остались напрасными — Вернон лишь уважительно покивал и произнес: — Что-то из прикладной химии, да? Надеюсь, кислоту для пушеров ты не варишь, ха-ха! — чуть хохотнул он.

— А вот я такому бы нисколько не удивилась, — холодно протянула Петуния, беря толстяка за локоток и настойчиво пытаясь утянуть его в дом. — Впрочем, нам уже давно пора: мама с папой ждут! — мило улыбнулась она Вернону. Напряжение, с которым она это сделала, заметил, казалось, только Северус.

— Эй, ну надо же пригласить парня на чай? — удивленно посмотрел на свою предполагаемую невесту Дурсль. — Он же твой знакомый, разве нет? Да и меня спас…

— Да без проблем, мистер Дурсль! — фыркнул Снейп, получая прямо-таки физическое наслаждение от ужаса, который отразился на личике Пет, когда Вернон предложил пригласить ненавистного мальчишку в её святая святых — на кухню Эвансов! — Меня вообще родители заждались, я ж отпрашивался на определенное время…

— Ну, что поделать… — вздохнул толстяк. — Ладно, бывай, Северус! — махнул он рукой юноше. — И, если что, можешь называть меня просто Вернон, — хмыкнул Дурсль. — Кстати, — будто спохватившись, толстяк спустился с крыльца дома, приблизился к Снейпу и вынул из кармана визитку. — У моего отца фирма по производству сверл и фрезеров. Так что после школы, если хочешь, можешь попытать счастья у нас в качестве стажера! — он улыбнулся и вдруг добавил, наклонившись: — Только, парень, дурь в следующий раз прячь получше, — подмигнул он опешившему Северусу, ткнув того в грудь. В то самое место, где даже сквозь куртку виднелась выпуклость — содержимое внутреннего кармана явно не было рассчитано на размер этого самого кармана.

— Как ты?!… — удивленно вздохнул Снейп.

— Парень, я учился в универе! — снова подмигнул Вернон. — Уж я-то знаю о том, как протащить в кампус бухло и травку, буквально ВСЕ! Ну, бывай! — уже в полный голос попрощался толстяк, возвращаясь к застывшей на крыльце, будто статуя, Петунии. — Еще свидимся!

— Ну, это вряд ли, — тихо пробормотал обескураженный Северус, не подозревая, насколько ошибается…

В вагон старост «Хогвартс-экспресса» Ремус вошел не сразу. Чуть постоял, собираясь с мыслями, шумно выдохнул. И лишь после этого отворил дверь в вагон.

Длинное помещение, уставленное по периметру диванчиками и креслами. Пара журнальных столиков. Канделябр с волшебными свечами — сейчас потушенными. Пространство явно слегка расширено — иначе все это добро вряд ли поместилось бы в один вагон.

Ну и, конечно, собственно старосты и их помощники.

Двое старост школы: Элис Розье со Слизерина и Фрэнк Лонгботтом с Гриффиндора, сидели за одним столиком и что-то обсуждали. Ремус не успел разглядеть их лиц во время разговора, но, почему-то, они показались ему наполненными холодом и враждебностью к собеседнику. Хотя, возможно, это были просто маски, которые старосты натянули на себя, когда повернулись к вошедшему Люпину.

Отношения Змей со Львами, и так исторически не самые лучшие, в последнее время совсем охладели: разгоравшаяся на просторах Британских островов война все отчетливее прочерчивала границу между людьми, вынуждая выбирать сторону. Искренне или нет, добровольно или под давлением обстоятельств, явно или не явно — но все больше волшебников отбрасывали нейтралитет, вставая по ту или по другую сторону баррикад. И Ремус с ужасом осознавал, что ему в этом противостоянии места не было от слова «совсем»!

Оборотень, темная тварь, вряд ли найдет место в лагере «света». А в «темные» идти — это значит уподобиться тому маньяку и моральному уроду, что обратил его самого в пятилетнем возрасте — Фенриру Грейбеку! Да и друзья в таком случае вряд ли его поймут.

Куда ни кинь — всюду хрень, как любит говорить Бродяга.

Вздохнув и пригладив под взглядами присутствующих волосы — они были уложены практически идеально, но Ремус все равно постоянно их приглаживал — юный оборотень вступил в вагон старост.

— Люпин, — недовольно буркнул Лонгботтом. — Наконец-то! А мы-то думали, когда ты явишься?

— Я немного… — Ремус сглотнул. — Я задержался.