Читаем Другой Пастернак: Личная жизнь. Темы и варьяции полностью

ПАСТЕРНАК БЛ. Полн. собр. соч. Т. 10. Стр. 300. Ну, Джойс или там Пруст – наверное, люди слышали, а вот уже что такое Музиль, конечно, надо бы народу объяснить. К фамилии «Музиль» имеется сноска. Между тем Музиль выходил в Советском Союзе в 1984 году тиражом 50 тысяч экземпляров. Тираж полного («полного») собрания сочинений Пастернака – 5 тысяч. Полные собрания сочинений – это не томик стихов: покупают люди не случайные (и даже собиратель полных собраний – он для комплекта подберет и статусную зарубежную прозу). Покупатели собрания сочинений Пастернака покрывают число прочитавших Музиля. Но даются объяснения только того, до чего они, по всей вероятности, не доросли.


Составитель собрания сочинений берет на себя благородную миссию повышения общего культурного уровня читателей. Можно было бы таких задач перед собой и не ставить, ведь те, кто добрался до чтения девятого тома, прочли и стишки, и знаменитый любовный роман, и взялись наконец за переписку – скорее всего люди все-таки хоть сколько-нибудь образованные, для штудирования переписок надо иметь довольно основательную привычку к чтению и, как следствие, некоторое уже знакомство с популярными культурными мифологемами.

Уж не думают ли эти просвещенные читатели, что культурных аллюзий сам Евгений Борисович не улавливает? Ну уж нет, этого допустить совсем невозможно. Там, где видит он, он важно дает сноски. «Евангельское подставленье левой щеки в дополнение к правой есть не…» (ПАСТЕРНАК Б.Л. Полн. собр. соч. Т. 9. Стр. 650). Сразу же – для неучей – ПРИМЕЧАНИЕ номер два: «Вы слышали, что сказано: „око за око, и зуб за зуб“. А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую» (Евангелие от Матфея. 5:39). Так что теперь тому, кто недоуменно хлопал глазами: что это за евангельские подставленья – все становится ясно. Читаем дальше.

Поучения для желающих за счет Пастернака обогатить свое образование, теологическое или светское, часты, но не регулярны. Регулярности и какой-либо системы в ПСС, увы, не наблюдается. Находится место, например, для цитирования статьи о Суинберне, некоторым образом связанной с идеей Пастернака, – но не настолько, чтобы восклицать о поразительном совпадении и быть вынужденным цитировать других исследователей. Пастернак: «Некоторые части перевода <> дают представление о несущемся ритмическом напоре Суинберна и для тех, кто не знает его в оригинале». Примечание: «Ср. слова историка английской литературы М. Гутнера о стремительности „звучания“ стихов Суинберна: „Его поэзия сближается с музыкой, потому что иногда представляет собой безостановочное течение аллитераций, перекликающихся друг с другом звуков – звуков без образов и красок. Антологий новой английской поэзии, Л, 1937. Стр. 432“.

ПАСТЕРНАК Б.Л. Полн. собр. соч. Т. 9. Стр. 756, 757. Мы не ограничены объемом, поэтому можем себе позволить перепечатывать г-на Гутнера целиком, но ведь Пастернака-то выкидывали, ПАСТЕРНАКА из его собственного полного собрания сочинений! – и вот взамен публиковали пассажи отдаленного сходства.


Если публикаторам переписки Пастернака неизвестен адресат письма, кто таков, то они просто ничего о нем и не пишут. Например, почему Пастернак кому-то написал, что было раньше или после письма, – просто нет комментариев и все. Справочный аппарат – как в отрывном календаре, для той же аудитории.


Sans scrupule переводится «без подробностей». Очевидно, потому, что scrupule – это деталь, мелочь, а точнее, просто фармацевтический термин «скрупул», а sans – это «без». В то время как выражение sans scrupule значит только одно: без излишней щепетильности, без стеснения, смысл «подробностей» здесь – и Пастернак именно это имел в виду, откровенно (в больших подробностях), открыто изъявляя свои надежды на то, что Евгению Владимировну, приглашенную в гости в Германию, будут принимать и обслуживать, как принцессу. Кто не ездил к родным в гости, даже и с сыном? Их родным племянником и внуком? Молодая, довольно-таки здоровая женщина с четырехлетним сыном разве требует при приезде таких трепетных приготовлений?

Описав подробно все услуги, которые надо будет оказать Евгении Владимировне, все овсянки, всех человеков и пр., которые дадут ей возможность отдохнуть от сына Женечки, Пастернак, вполне корректно употребив французское выражение, заключает: я имею наглость обратиться «sans scru-pule», а Жененок уже услужливо, как недоросль Петруша в «Капитанской дочке», подсовывает нам удобный для себя – ну до него ли нам в первом полном собрании сочинений Пастернака! – перевод: не пускаясь в подробности от излишней деликатности. В непрофессиональном переводе смысл заменен на прямо противоположный.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука
100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное