Другой путь. Часть вторая. В стране Ивана

Лишь пройдя еще метров триста сквозь все эти ароматные соблазны, я услыхал людские голоса и скоро увидел двух рослых мужчин, с трудом несших за ручки большую круглую корзину, полную спелых яблок. Оба были коричневые от загара, в намокших от пота линялых рубахах. Один из них, что был постарше, спросил меня:

— То вы там шумели?

Я молча покивал головой, потому что рот у меня пересох и звуки из него не захотели выскочить сразу. Он спросил опять:

— А що там таке зробылось?

Я не совсем понял его, и он, видя это, спросил уже совсем по-русски:

— А что случилось?

Я ответил:

— Ничего… только я хотел… если можно… воды…

Он сказал:

— Да вы же три колонки прошли — не заметили? В ягодниках.

— Нет…

Он указал свободной рукой назад:

— Вот, пожалуйста, там еще одна, за теми сливами.

Я прошел за сливы и действительно увидел металлическую колонку, выкрашенную в зеленый цвет. Возле колонки лежал свернутый резиновый шланг с наконечником для поливки. А на кране колонки висела зацепленная ручкой большая алюминиевая кружка. Я отвернул край и, нацедив полную кружку, выпил ее одним духом. Вторую кружку я не смог допить и, выплеснув остатки в кустарник, повесил кружку на место.

Мужчины тем временем вывалили яблоки на траву в тени вишневых зарослей. Там уже красовалась изрядная груда яблок. Возле нее хлопотали две черноволосые загорелые женщины в легких платьях без рукавов. Они раскладывали яблоки по ящикам, которые тоже высились позади них целым штабелем.

Я сказал им всем «спасибо» и двинулся было поперек этого бесконечного сада, чтобы разом из него выбраться. Но в это время старший из мужчин спросил меня:

— В Продолговатое направляетесь?

Я остановился, недоумевая, но потом понял, что он шутит, намекая на продолговатый ящик, в который мне очень скоро предстояло лечь. И, улыбаясь в ответ на шутку, я сказал: «Да». Мне, правда, следовало удивиться тому, что он догадался насчет предстоящего мне ящика. Но он опять заговорил, не оставляя мне времени на удивление. Он спросил:

— А за что вы на наши яблоки так сердиты? С километр прошли по саду и ни одного не попробовали. Мы смотрели отсюда и удивлялись. Может, возьмете на дорожку?

Я не знал, что ответить на это, и промолчал, пожав плечами. А он взял из груды яблок несколько штук и, протягивая мне, сказал:

— Вот, возьмите, пожалуйста. Оксана, подбери товарищу поспелее да с дерева розмаринчику сними. А это вот в первую очередь покушайте и запомните, что этот сорт Яшка Долгоух вывел.

И он вложил мне в ладони яблоко размером в два кулака. Я хотел ему сказать, что мне нельзя давать яблоки, потому что я финн, который воевал с ними, стрелял в них, убивал и морил голодом в своих лагерях. Но я ничего не успел сказать. Он вложил мне в ладони еще несколько яблок и уступил место женщине. А она принесла яблоки в переднике и смущенно заулыбалась, видя, что высыпать их мне некуда. Все же я принял от нее тоже несколько штук, держа ладони перед грудью. При этом я твердил:

— Спасибо. Хватит. Куда мне столько? Что вы! Спасибо.

А она сказала: «Кушайте на здоровье». И, завалив мне руки яблоками до самых локтей, отошла с улыбкой. Но в улыбке ее на этот раз было лукавство. Поглядывая на меня искоса своими красивыми черными глазами, она как бы говорила: «Посмотрю я, как ты с места тронешься с этим грузом». И мужчины тоже поулыбались, прежде чем уйти с пустой корзиной на сбор новых яблок.

Я покивал им всем и снова, уже медленнее, двинулся поперек сада, выбирая такие места, где меня не могли зацепить ветви деревьев. Поднимаясь вверх по боковому скату впадины, я старался не нагибаться вперед, чтобы не выронить из рук яблоки, и только наверху опустился на колени, осторожно вывалив их на траву. Распихивая яблоки по карманам, я насчитал их одиннадцать штук. Три яблока не уместились в карманах. Держа их в руках, я бросил последний взгляд на этот сад, у которого не было конца. Вдали я увидел в нем еще группу людей, занятых сбором плодов. А еще дальше в просветах зелени мне почудились крыши домиков. Очень может быть, что в таких вдавленностях земли, кроме садов, размещались также их селения. Иначе как было объяснить, что на своем пути от станции Задолье до этих мест я видел вокруг только посевы — и ничего больше?

Дороги моей наверху уже не было. Она успела отойти от края этой вдавленности. Вернее вдавленность сама отклонилась от нее к западу. Мне пришлось на добрых полкилометра вернуться по верхнему краю сада назад, чтобы опять ступить на свою дорогу.

55

И снова я торопливо шагал по этой дороге в направлении Ленинграда, до которого мне уже не суждено было дойти. Однако вода и яблоки прибавили мне силы и, конечно, переместили на сколько-то километров к северу то место, где мне предстояло свалиться и не встать.