Другой Синдбад

— Мне воистину повезло, — снова разрушил колдовство голос торговца, — что я не могу видеть эти фиги так же хорошо, как слышу их, ибо я уверен, что такого сочетания не в силах вынести ни один человек. Но, умоляю, объясни хотя бы так же кратко, как в последний раз, почему мне так повезло?

Я сглотнул. Никогда за всю мою жизнь у меня во рту не бывало столько слюны. Но я должен был защититься от чарующего пения фруктов. Я стиснул губы и думал о гниющем компосте, в котором копошатся личинки; о тучах мух, взлетающих над зловонной жижей; о чем угодно, чтобы желудок мой восстал против этой песни фиг!

— Вы в ловушке, — ухитрился я сообщить крохотному Синдбаду сквозь стиснутые зубы.

— Все люди оказываются в ловушке, попав в долину фиг, — смиренно заметил торговец.

— Нет-нет, — продолжал объяснять я, обнаружив, что довольно трудно выговаривать многие слова, когда твои зубы крепко сжаты, — вы попали в волшебную бутылку.

— Бутылку? — непонимающе переспросил торговец. — Я не знаю ни одной бутылки, способной вместить…

— Конечно, нет, будь вы прежнего внушительного размера, — как можно мягче продолжал объяснять я. — Но это не так. Вы изменились, так же как и джинн Оззи должен был бы уменьшиться, чтобы поместиться внутри этого самого волшебного сосуда.

— Я заперт в бутылке Оззи! — недоверчиво воскликнул старший Синдбад. — Я стал таким маленьким?

— Это правда, — был мой весьма сочувственный ответ. — Только, наверное, все же недостаточно.

— Немножко тесновато в животе, — признал Синдбад.

— Фиги — лучшее решение для того, кто хочет улучшить свою талию, — услужливо сообщил висящий по соседству фрукт.

— Ни за что! — в отчаянии завопил торговец. Крик его, казалось, слабым эхом отозвался в тесноте бутылки. — Я лучше останусь тут навечно!

— Фиги — это вечное наслаждение! — продекламировал очередной свисающий с ветки кругляш.

— Если мы и не умрем, поев этих фиг, — пропищал откуда-то из-за деревьев детский голос, — то от их болтовни — наверняка.

— Кто там? — вопросил торговец из бутылки.

— Неужели? — воскликнул я вслух. И это было действительно так, ибо солнце уже поднялось над краем долины и заливало деревья своим золотым светом, и я смог увидеть Ахмеда.

— Полагаю, мое появление было достаточно драматичным, — беспечно прокомментировал он.

— Это Ахмед! — восторженно вскричал я. — Должно быть, переносящее заклинание коснулось не только двух Синдбадов!

— Ахмед? — с некоторым смущением повторил торговец.

— Ваш юный слуга, которого вы потащили с собой в это исполненное опасностей путешествие, — с привычной легкостью пояснил Ахмед.

— А! — радостно откликнулся голос торговца. — Этот Ахмед! Понимаете, это такое обычное, распространенное имя.

— Фиги вовсе не обычны, — заявил один из плодов по соседству.

— Нас здесь так много, — поддержал другой, — но каждый из нас уникален. — Очевидно, из-за последних событий у фиг возникло ощущение, что про них забыли.

— Попробуй хоть немного! — присоединился к ним третий фрукт. — Каждая фига — это сенсация вкуса!

— Горе мне, но как они правы! — донесся скорбный голос из бутылки. — Я до сих пор помню их сочность!

Итак, человек, который не в состоянии был запомнить имена своих товарищей по путешествию, казалось, помнил каждую мелочь, связанную с этими фигами. Должно быть, эти плоды обладают воистину ужасной магической силой. Я поведал о своих размышлениях Ахмеду.

— Увы, — был его ответ, — ты забываешь, что у моего хозяина желудок куда крепче головы.

Но тут фиги снова загалдели где-то неподалеку. И до нас донесся еще один голос.

— Мы так близко! — звали голоса. И: — Мы так доступны! — И еще: — Возьми свою фигу прямо сейчас!

— Я не могу! — озабоченно проскрипел старческий голос. — Я не должен, хотя человеку моих преклонных лет действие этих фруктов могло бы пойти на пользу!

Я узнал бы этот дрожащий голос где угодно.

— Джафар! — окликнул я.

— Ваш престарелый мажордом, которого вы тоже потащили в это полное опасностей путешествие, — объяснил Ахмед прежде, чем его хозяин успел спросить.

— Ну конечно — Джафар! — вскричал торговец. — Прекрасно. Заклинание джинна снова соединило нас.

— Конечно, это выглядит довольно неожиданным… — начал я.

— Фиги — самые неожиданные из фруктов! — раздался голос с дерева. Очевидно, плодам надоело, что их игнорируют.

— Фиги — лучшая из закусок! — завел другой фрукт, висящий по соседству. — Фиги — самая волшебная пища! — И: — Самая вкусная из диет! — И даже: — Самая жизнерадостная пища! — Снова и снова многочисленные фрукты расхваливали свои достоинства.

— Что плохого будет от одной? — пробился сквозь их хор грубый голос. Казалось, он доносится из рощи откуда-то позади меня.

— Ничего плохого! — с энтузиазмом согласились местные фиги. — А от дюжины — и подавно!

— Тише! — приказал другой голос. — Кажется, я слышал человеческие голоса там, впереди.

— Кому нужны человеческие голоса, — сладко заметил фрукт, — когда вы можете слушать музыку фиг?

Тут все фиги позади нас запели без слов. Раздался оглушительный треск, будто кто-то ломился через заросли, раздвигая ветки и листья.