Другой взгляд на Сталина

Агония сталинизма – самый ужасный и самый отвратительный спектакль на Земле»{632}.

Здесь Троцкий представил один из первых вариантов важнейшего вопроса пропаганды ЦРУ и фашистов в пятидесятые годы, тему «красного фашизма». Используя слово «фашизм», Троцкий пытался направить ненависть, которую чувствовали массы к террористическим диктатурам большого капитала, на социализм. После 1944–1945 годов все немецкие, венгерские, хорватские и украинские фашистские лидеры, которые сбежали на Запад, нацепили маски «демократов»; они восхваляли «демократию» США, новые силы гегемонизма и главный источник поддержки реакции и фашистских сил в мире. Эти «старые» фашисты, верные своему преступному прошлому, разрабатывали ту же тему: «большевизм – тот же фашизм, но еще хуже».

Далее отметим, что к тому времени, когда европейский фашизм уже начал свои войны (в Эфиопии и Испании, захват Австрии и Чехословакии), Троцкий уверял, что «самый ужасный и самый отвратительный спектакль» на Земле – «агония социализма»!

Пораженчество и капитуляция перед нацистской Германией

Троцкий стал главным пропагандистом пораженчества и капитуляционизма в Советском Союзе. Его демагогическая «мировая революция» способствовала лучшему удушению социалистической революции. Троцкий пропагандировал идею, что в случае фашистской агрессии против Советского Союза Сталин и большевики «станут предателями» и что под их руководством поражение Советского Союза неминуемо. Вот его мысли на этот счет:

«Военное положение Советского Союза противоречиво. С одной стороны мы имеем население в 170 миллионов человек, разбуженное величайшей революцией в истории… с более или менее развитой военной промышленностью. С другой стороны мы имеем политический режим, парализовавший все силы нового общества… В одном я уверен: политический режим не переживет войну. Общественный режим, который является национализированной собственностью производства, несравнимо более могуществен, чем политический режим, который имеет деспотический характер… Представители политического режима или бюрократии боятся перспективы войны, потому что они лучше нас знают, что не выживут в войне как режим»{633}.

Еще раз: на одной стороне «170 миллионов» «хороших» граждан, разбуженных революцией. Остается только удивляться, кто их разбудил, если не большевистская партия и Сталин: в 1921–1928 годах крестьянские массы точно не были «разбужены». Эти «170 миллионов» имели «развитую военную промышленность». Как будто это не сталинская политика коллективизации и индустриализации, проводимая благодаря его стальной воле, позволила создать индустрию вооружений в рекордные сроки!

Благодаря его точной линии, его воле, его способности организовывать, большевистский режим разбудил силы народа, уделом которого были невежество, предрассудки и примитивный труд одиночек. Согласно разглагольствованиям провокатора Троцкого, большевистский режим парализовал эти общественные силы! И Троцкий дает всевозможные абсурдные предсказания: большевистский режим наверняка не переживет войну! Итак, две пропагандистских темы, которые дороги были нацистам, могли быть найдены в писаниях Троцкого: пораженчество и антибольшевизм.

«Берлин знает, до какой степени кремлевская клика деморализовала армию и население страны в борьбе за самосохранение…

Сталин продолжает подрывать моральные силы и общий уровень сопротивления страны. Карьеристы без чести и совести, на которых вынужден полагаться Сталин, предадут страну в трудное время»{634}.

В своей ненависти к коммунизму Троцкий подстрекает нацистов вести войну с Советским Союзом. Он, «выдающийся знаток» по вопросам Советского Союза, рассказывал нацистам, что они имеют все шансы победить в войне против Сталина: армия и население деморализованы (ложь!), Сталин расстроил сопротивление (ложь!), и сталинисты капитулируют в начале войны (ложь!).

В Советском Союзе троцкистская пропаганда произвела двойной эффект. Она взращивала пораженчество и капитуляционизм, говоря о том, что фашизму гарантирована победа при таком гнилом и некомпетентном руководстве СССР. А еще эта пропаганда призывала к попыткам «восстаний» и убийств большевистских вождей, «которые предадут в трудные времена». Руководство, которому категорически предопределено пасть в ходе войны, прекрасно могло пасть в начале войны. Для этого и должны были действовать антисоветские и оппортунистические группы.

В обоих случаях провокации Троцкого напрямую помогали нацистам.

Троцкий и заговор Тухачевского

В главе, посвященной военному заговору Тухачевского, мы показали, что в кадрах Красной армии действительно существовала разветвленная антикоммунистическая организация. Впечатляющей была позиция Троцкого по отношению к этому явлению.

Вот письменное свидетельство об отношении Троцкого к делу Тухачевского:

«Здесь я должен заявить о том, каковы были мои отношения с Тухачевским… Коммунистические убеждения этого офицера старой гвардии я никогда не считал серьезными…