Друзей не выбирают

— Малышка, я не хочу тебя расстраивать, но, похоже, он все-таки решил уничтожить твоего упыря, — тихо произнес Дерек, проследив глазами за тем, как Латриэль выехав за ворота академии, направился в сторону кладбища.

— Нет, он не может…

— Может, малышка. Он может.

Дерек де Рен

— Латриэль, нет! — Хелли с отчаянным криком, в последнюю секунду, но все же успела поставить радужный щит между Латриэлем, и, прижавшимся спиной к стволу многовекового дуба, упырем.

Мы неслись на кладбище с максимальной скоростью, как можно сильнее пришпоривая лошадей, но у самых ворот их пришлось оставить, так как пегас Хеллианы не мог пройти на нечистую землю.

Хелли, словно метеор, понеслась в лес за кладбищем, откуда раздавался тоскливый, леденящий душу, вой упыря. Латриэль загнал нежить в самую чащу леса и швырнул в него сгустком черного пламени, но малышка успела вовремя. Пламя расползлось по щиту Хеллианы, но не могло продвинуться дальше. Упырь сжался в комок у корней дуба, торчащих из земли, и закрыл голову руками.

— Хелли, отойди. Его нельзя оставлять в живых! — рыкнул эльф, зажигая в руке новый огненный сгусток.

— Нет! — крикнула человечка, подбегая к упырю и взяв потоки магии от щита в руки.

— Что ты делаешь? — гневно спросил Лат. Мы с Тереном стояли в стороне, не зная, что предпринять.

— Защищаю его! — со злобой в голосе сказала человечка, — Ты солгал мне!

По её лицу стекал пот от напряжения, но она упорно держала щит, который без магической подпитки просто бы распался. Все крохи магии, что сегодня в ней собрались, она использовала для защиты упыря.

— Хелли, я…

— Что ты!? Я думала, что могу тебе верить!

— Хелли, ты защищаешь чудовище! Он в любой момент может разорвать тебя!

— Лат, это ты чудовище, — тихо произнесла человечка, — Он ничего тебе не сделал, он никому ничего не сделал. Ты не вправе отнимать у него жизнь.

И действительно, Хелли стояла в трех локтях от упыря, спиной к нему, а не нежить её не трогала. А только смотрела на человечку с немой надеждой.

— Тебе этот упырь так дорог? — изумленно спросил Лат, погасив огонь.

— Да, — так же тихо ответила Хелли, но щит не убрала, не смотря на то, что у нее уже тряслись руки.

— Но почему?

— Потому, что он считает меня своим другом.

Латриэль не выдержал её взгляда и отвернулся. Но пройдя пару шагов, остановился и, не поворачиваясь, произнес:

— Я не трону его только потому, что ты просишь. Даю слово.

Хелли подождала, пока эльф скроется среди деревьев, и рассеяла щит. Ноги её уже не держали, и она мягко опустилась на землю. Я тут же бросился к ней, но меня остановил Терен, покачав головой. Действительно, малышку упырь не тронет, но кто знает, как он, после встречи с Латриэлем, отреагирует на нас?

Пока он не обратил на нас внимания, а почти ползком перебрался к Хелли, которая сидела на коленях, упираясь руками в землю. Волосы шелковым водопадом падали на плечи, закрывая лицо, и касались земли.

Нежить, стоя на коленях, заботливо и осторожно убрала волосы человечки с её лица, и взволновано заглянул ей в глаза. Я, волнуясь за человечку, с большим трудом остался на своем месте, в двадцати шагах от дуба. Хотя и видел все эмоции упыря, и просто не мог поверить в их присутствие, присущее только разумным расам.

— Я в порядке, не волнуйся, — улыбнулась человечка, откидывая волосы, и усаживаясь на траву, — Просто устала очень.

Упырик вдруг завертел головой по сторонам, нашел небольшой толстый прутик, и, расчистив небольшое пространство от сухих листьев, принялся что-то карябать на земле, высунув от усердия кончик языка.

— Не за что, — улыбнулась человечка, когда упырь закончил свою работу.

Я чуть подался вперед и с огромным удивлением прочитал немного корявое, но все же читаемое слово, написанное на эльфийском: “Спасибо”.

У меня, наверно поехала крыша…

— Терен, у вас остались мандарины? — обратилась к брату человечка.

— Да.

— Дай, пожалуйста.

Терен пошарился в карманах, и, выудив оттуда три фрукта, осторожно слеветировал их к Хелли. Человечка поймала их, благодарно кивнув, и протянула их упырю:

— Держи, Рик. Прости, я не успела сходить за кексами.

Упырик взял мандарины дрожащими руками и неожиданно прижался к руке Хелли, схватив её как мягкую игрушку. Я с немым шоком понял, что по лицу кровожадной и чудовищной нечисти текут слезы…

— Эй, Рик, ты чего? Успокойся, все хорошо! Тебя больше никто не обидит! — человечка стерла слезы с лица упырика (упырем и нежитью у меня теперь язык не поворачивался назвать), и улыбнулась ему. Он посмотрел на неё с немой надеждой в мертвых глазах. Хотя, почему мертвых? Если они могут выражать столько эмоций, значит он живее, чем это вообще может быть.

— Правда, — серьезно кивнула человечка, — Дерек, ты можешь наложить на его тело обтекаемый щит? Чем больше и надежнее, тем лучше.

— Конечно, малышка, — я осторожно двинулся вперед. Осторожно не потому, что упырь мог навредить Хелли, испугавшись моего присутствия, а потому, что просто не хотел напугать это милое существо.

“Милый — это мягко сказано”, — мысленно, но не менее шокировано фыркнул братец.

“Я тоже такого никогда не видел”.