Дружба. Этико-психологический очерк

Романтический канон дружбы, как никогда ранее, подчеркнул ее аффективно-экспрессивное начало. "Что такое дружба или платоническая любовь, как не сладостное слияние двух существ? Или созерцание себя в зеркале другой души?"-вопрошал юный Шиллер. Но уподобление друга зеркалу - проявление крайнего эгоцентризма. Зеркало само по себе не представляет для нас интереса, мы ищем в нем только собственное отражение. Что же тогда остается на долю друга? Сознает это человек или нет, его общение всегда имеет какое-то предметное содержание, будь то совместная деятельность, общие интересы или обмен мыслями. Построить устойчивые взаимоотношения на одной экзальтации невозможно.

"О, дружба, подобная нашей, могла бы длиться вечно!.. Верь, верь мне всей душой, каждый из нас был подобием другого; верь мне, свет небес мог бы пасть на нашу дружбу, она взросла бы на прекрасной, плодородной почве; нам обоим она не предвещала ничего, кроме рая" ,- пишет Шиллер своему другу Ф. Шарфенштейну. Но восклицания - свидетельство того, что светлая перспектива под угрозой. Почему? Оказывается, Шарфенштейн неодобрительно отозвался о стихах Шиллера. А какое уж тут "подобие", если друг не понимает твоих стихов?! Для юного поэта такая реакция естественна, но как тут не вспомнить грустную иронию Ларошфуко или Гельвеция?

Гипертрофированная экспрессивность оказывается при ближайшем рассмотрении столь же эгоистической, как и отношения, основанные на взаимном использовании. Сводя счеты со своим собственным прошлым, В. Г. Белинский писал, что романтиков "тянет к дружбе не столько потребность симпатии, столь сильной в молодые лета, сколько потребность иметь при себе человека, которому бы они беспрестанно могли говорить о драгоценной своей особе. Выражаясь их высоким слогом, для них друг есть драгоценный сосуд для излияния самых святых и заветных чувств, мыслей, надежд, мечтаний и т. д., тогда как в самом-то деле в их глазах друг есть лохань, куда они выливают помои своего самолюбия. Зато они и не знают дружбы, потому что друзья их скоро оказываются неблагородными, вероломными, извергами...".

Свойственная романтикам ассоциация "подлинной дружбы" с юностью содержала намек на ее возрастной, преходящий и отчасти иллюзорный характер. Не случайно уже в 1805 г. автор популярного учебника педагогики отмечал, что юноши идеализируют не только себя в дружбе, но и дружбу в себе.

Страстная юношеская дружба часто не выдерживает испытаний жизни. В зрелом возрасте люди оглядываются на нее со смешанным чувством сожаления, зависти и иронии. "Я открыл сегодня, что дружба длится еще меньше, чем любовь",- писал один из представителей немецкого романтизма - К. А. Фарнхаген фон Энзе. Тринадцать лет спустя, записывая в дневник посещение Беттины фон Арним, молодость которой прошла в самом центре немецкого романтизма, он отмечает: "Она называет все дружеские излияния обманом и ложью" .

Романтический канон дружбы уже в середине XIX в. становится предметом насмешек. Вероятно, самую глубокую критику романтического идеала дружбы дал Гегель.

Тотальная дружба, по мнению Гегеля, "имеет своей почвой и своим временем юность" не потому, что юношеский мир богаче и индивидуальное взрослого, как считали романтики, а как раз потому, что он недостаточно индивидуален. "Каждый человек должен сам по себе проделать свой жизненный путь, добыть себе и удержать некую действительность. Лишь юность, когда индивиды живут еще в общей неопределенности их действительных отношений, есть то время, когда они соединяются и так тесно связываются друг с другом в едином умонастроении, единой воле и единой деятельности, что дело одного тотчас же становится делом другого. Этого уже нет больше в дружбе мужчин... В зрелом возрасте люди встречаются друг с другом и снова расстаются, их интересы и дела то расходятся, то объединяются. Дружба, тесная связь помыслов, принципов, общая направленность остаются, но это не дружба юношей, в которой никто не решает и не приводит в исполнение того, что не становилось бы непосредственно делом другого. Принцип нашей более глубокой жизни требует, чтобы в целом каждый заботился сам о себе, то есть чтобы каждый был искусным в своей собственной области действительности" . Отсюда - иллюзорность романтической дружбы с ее гипертрофированной чувствительностью. На самом деле, подчеркивает Гегель, "дружба основывается на сходстве характеров и интересов в общем совместном деле, а не на удовольствии, которое получаешь от личности другого" .