Дружба, Inc

Мне вдруг становится грустно. Должна признаться, но я предпочла бы пить французское вино и слушать французский шансон. Или «Колдплей» по крайней мере. И почему я преждевременно оказалась на небесах? Может, надо мной сжалятся и отправят обратно?

Зачем я им здесь? Я все равно ничего не умею делать. Если взять меня на фабрику по изготовлению нектара, я только все испорчу. Конечно, я могла бы петь в ангельском хоре, но разве они не справятся без меня?

Как-то все это печально, честное слово. А тут еще какой-то странный звон. Некрасиво беспокоить только что умершего человека. Или это меня вызывают на Страшный суд? В таком случае надо идти. Но только как? Мне определенно кажется, что у меня сломаны шея и позвоночник. Могли бы починить, между прочим. Или меня будут катать по раю на коляске?

Шея никак не желает слушаться. Такое ощущение, словно мой бедный череп насажен на какую-то палку. Зато мне удается пошевелить пальцами рук и ног. Осталось перевернуться на спину и принять более удобное положение. Задача неизмеримо сложная, но я все-таки переворачиваюсь и стискиваю зубы от острой боли, насквозь прошившей голову. И вдруг куда-то падаю. Неужели в преисподнюю?

Полет до преисподней оказывается вовсе не долгим. Я обо что-то стукаюсь попкой и замираю. Господи, почему у них тут так жестко? Ну да, это же ад, тут и не может быть иначе. Но я все же предпочла бы вернуться обратно в рай. Там было помягче.

Я открываю глаза и морщусь от яркого света. Я-то думала, что в аду темно. А тут тебе и свет, и вообще довольно уютно. Если бы еще не этот назойливый звонок. Ну почему они здесь такие бестактные? Они же должны видеть, что мне плохо.

Когда я наконец осматриваюсь, то понимаю, что я дома. Я лежу на полу в нашей спальне, что означает, что я, видимо, жива. Хотя мое самочувствие говорит об ином. А звонит не колокол, но телефон. Может, ангелы решили позвонить, прежде чем за мной прилететь?

— Да, — тяжело выдыхаю я в трубку. Если бы телефонные провода могли передавать запахи, на том конце бы сейчас мигом опьянели.

— Анют, привет, это Таня. Все в силе?

— Что в силе?

Совершенно не понимаю, что это за Таня и что она от меня хочет. Разве могут ангела звать Таня? Не хочу в рай, если там такие ангелы!

— Так мы приезжаем к четырем, или лучше попозже?

Я бормочу что-то невнятное.

— Тогда к четырем. Целую…

В трубке короткие гудки. Таня и кто-то еще приедут к четырем. А зачем, интересно? В любом случае хочется верить, что у меня есть время на то, чтобы одеться и накраситься. Хотя сил на это все равно нет.

Я тупо утыкаюсь взглядом в часы. Двенадцать ноль пять. У меня еще есть шанс прийти в себя до появления этой непонятной Тани. Главное, добраться до кухни и выпить минералки. Не очень приятно жить на свете, когда твой рот набит ватой.

Я неуверенно выхожу из спальни, держась за стену. Дома поразительная тишина. Куда все делись, хотела бы я знать? Ребенок, кажется, у моей мамы. А муж, наверное, заснул вчера у себя в кабинете. Надо проверить, как он там. Может, ему тоже снится, что он на том свете?

Через пару минут выясняется, что муж сидит за компьютером и увлеченно стучит по клавишам. Вид у него абсолютно бодрый и здоровый.

— Милый, мне плохо…

— Странно. — Муж улыбается. — Наверное, отравилась некачественной едой…

Я тяжело падаю в кресло. Игорь приносит стакан пузырящейся минералки. В стакане плавают кусочек лимона и несколько кубиков льда. Если бы я сейчас могла плакать, я бы прослезилась. Он такой заботливый.

Одного стакана оказывается мало. На столике появляются целая бутылка воды, форма со льдом и нарезанный лимон.

— Как я выгляжу?

— Полагаю, что так же, как ты себя чувствуешь. А вообще тебя сейчас можно снимать для антирекламы «Чивас Ригал». И подпись под фото: «Либо вы имеете его, либо он имеет вас»…

Я судорожно пытаюсь понять, что он сказал. А, точно, исказил рекламу «Чиваса» — «либо он у вас есть, либо нет». Смешно. Только я не могу смеяться.

— Я заснула в такси? Или мы оба там заснули и нас несколько часов возили по Москве?

Мужу почему-то весело.

— Нет, ты была полна сил. Мы вернулись домой, ты включила музыку на полную громкость, взяла себе «Стеллы» и потребовала с тобой разговаривать. Потом призывала меня убедиться, что в сексе тебе нет равных. А потом заснула с бутылкой пива в руке. Извини, но в душ я тебя не понес. Пиво, наверное, надо было оставить тебе на утро, но я его выпил, в чем раскаиваюсь. Впрочем, в холодильнике есть еще…

Я так яростно мотаю головой, что в ней вспыхивают молнии. Надо же было так напиться.

— Еще воды?

Мне очень приятно, что Игорь так заботлив. Интересно, он меня полюбил заново? Или просто проявляет сочувствие как человек, не понаслышке знающий, что такое похмелье?

— Сначала писать…

То, что мне хочется писать, — это хороший признак, вам не кажется? Это означает, что в меня возвращается жизнь. Хотя и очень медленно.