Читаем Дружба по расчету. Культура и искусство в советско-финских отношениях, 1944–1960 полностью

С начала 1954 года ОФСС начало издавать свой собственный внутренний бюллетень, предназначенный для председателей и функционеров отделений и окружных организаций. Помимо актуальной информации, газета содержала также обзоры финляндско-советских культурных событий и выставок, а также большое количество опубликованного СССР статистического материала. Добавление этого материала во внутреннюю газету Общества было весьма необычным решением. Очевидно, цель заключалась в том, чтобы активисты Общества выполняли функцию дополнительного информационного канала СССР, работающего на аудиторию, состоящую из обычных граждан, и исправляющего таким образом «лживую» информацию об СССР, поступавшую из наиболее популярных СМИ. Например, в апреле 1954 года функционерам ОФСС была разослана исправленная статистическая информация о сельском хозяйстве СССР за предыдущий год. Западная пресса распространяла публиковавшиеся также и в Финляндии – и лживые с точки зрения СССР – цифры, которые теперь были заменены на присланные из СССР показатели, указывавшие на значительный прирост поголовья крупного рогатого скота, свиней и овец[58].

Взгляд на историю с точки зрения коммунистов прослеживался также в том, как Общество выстраивало свою деятельность. Ежегодный календарь памятных дат формировался в соответствии с линией ДСНФ. В СССР закрепилась традиция ритуального празднования годовщин и организации ежегодных мероприятий по случаю дня смерти Владимира Ленина, а также в честь памятных дат, связанных с выдающимися писателями и другими деятелями культуры, и в первую очередь с Октябрьской революцией. Из этих дат ОФСС переняло в первую очередь празднование Октябрьской революции, которое привязывалось к следующему за годовщиной «месяцу дружбы», в течение которого в разных областях Финляндии устраивалось множество мероприятий. «Месяц дружбы» торжественно завершался празднованием Дня независимости Финляндии, тем самым обозначая участие этой страны. Весной, соответственно, отмечалась годовщина заключения Договора о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи между СССР и Финляндией, «когда каждому нашему подразделению следовало бы устроить какое-нибудь мероприятие», как говорилось в инструктаже центрального отделения Общества[59]. Визиты советских артистов в Финляндию весной и в конце года превратились в ежегодно повторяющееся явление на протяжении всего существования СССР, хотя культурный обмен менял свою форму и становился более разнообразным[60].

ИЗМЕНЕНИЕ МЕЖДУНАРОДНОГО ПОЛОЖЕНИЯ

В послевоенные годы сфера искусства и культуры Финляндии страдала, как и все общество в целом, от нехватки ресурсов, которые направлялись в первую очередь в другие области. Развитие международных отношений требовало от учреждений культуры и искусства налаживания новых контактов. Еще задолго до Второй мировой войны связи с Германией и немецкими культурными институциями были для многих деятелей искусства и учреждений культуры, как, например, для Финской оперы (ныне Национальная опера Финляндии), основными. Были установлены близкие отношения и с Эстонией, теперь полностью прервавшиеся. Нерушимыми в послевоенные годы остались связи со Швецией и другими странами Северной Европы. Эти связи были очень важны, например, для социал-демократов. Посредством КПФ Советский Союз, в свою очередь, склонял финских коммунистов к ведению международной деятельности через Москву, а не самостоятельно[61]. В культурной сфере это вылилось в то, что в течение первого послевоенного десятилетия работавшие в кругах ДСНФ агенты практически монополизировали культурный обмен с Советским Союзом. Без помощи ОФСС связаться с советскими культурными институциями и артистами было практически невозможно. Даже те финские учреждения искусства, которые были особенно заинтересованы в установлении контактов с СССР, терпели в этом неудачу вплоть до середины 1950‐х годов. Но и позже создание сети контактов происходило медленно, так как, с одной стороны, ОФСС, похоже, хотело сохранить свое монопольное положение, а, с другой стороны, собственная практика СССР сильно отличалась от практик остального мира – многие финские деятели искусства просто не понимали, как справиться с ее бюрократическими правилами.

Глава 1

ПОСЛЕВОЕННЫЙ ПОВОРОТ

Перейти на страницу:

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное