Дружество Кольца

Теперь впереди всех, рядом с Гэндальфом, вышагивал подгоняемый нетерпением Гимли. Шли по направлению к маячившим вдалеке горам. К западным Воротам Мории вела единственная древняя дорога, пролегшая вдоль бравшей начало в скалах возле Ворот реки Сиранонн. По расчетам Гэндальфа от места ночлега до дороги было всего-то несколько миль, но то ли он сбился с пути, то ли местность за последние годы сильно изменилась, но ни дороги, ни речки никак не встречалось. Не то что рекой, даже ручейком не пахло — вокруг расстилалась безжизненная равнина, усеянная россыпями бурых камней. Все окрест словно вымерло, звери и птицы, если они здесь и водились, куда-то попрятались, но это не успокаивало: о том, что может случиться, когда на пустыню падет ночь, не хотелось даже задумываться. Между тем надежда найти Врата до заката таяла с каждым шагом.

Дело шло к полудню, когда взобравшийся на очередной валун гном громко подозвал остальных. Он указал направо, где змеился глубокий овраг — ложе обмелевшей реки. Вода на дне оврага едва сочилась, но вдоль ближнего берега угадывались остатки некогда широкой, мощенной плитняком дороги.

— Ну наконец-то! — с облегчением воскликнул Гэндальф. — Это русло Сиранонн, или, как ее еще называли, Приворотки. Но что же тут случилось? Речка была шумная, быстрая… Ладно, гадать некогда. Мы и без того задержались.

Устали хоббиты донельзя. Ныли натруженные ноги, но они упорно ковыляли по колдобинам разбитого тракта, следовавшего изгибам пересохшего потока. Уже заполдень, когда солнце стало клониться к западу, сделали короткий привал, наспех перекусили и снова тронулись в путь. Впереди хмурились горы, но дорога нырнула в глубокую котловину, откуда были видны лишь самые высокие пики.

Так прошли несколько миль, затем уводившая на юг краем нагорья дорога круто повернула к востоку, спрямилась и вскоре уперлась в подножие невысокого утеса с зубчатой вершиной. По крутому склону к руслу спускалась глубокая промоина: некогда здесь явно был водопад, но сейчас вниз стекала лишь тоненькая струйка.

— Надо же, — подивился Гэндальф, — все изменилось до неузнаваемости! Но место то самое, ошибки нет. Тут был водопад — Привратный Каскад его называли. Главная дорога огибает скалу слева и взбирается на плоскогорье, но здесь неподалеку должна быть лестница. Там, наверху, родник, исток Сиранонн, и Ворота — они на восточном краю плато. Поищем-ка лестницу да поднимемся.

Истертые ступени нашли без труда. Первым взбежал наверх Гимли, за ним поднялись Гэндальф и Фродо. Сразу же стало ясно, что случилось с рекой — русло завалило рухнувшими скалами, и не находившая выхода вода затопила почти все плоскогорье. Лежавшее впереди широкое озеро выглядело неприветливо: закатное солнце вызолотило западный небосклон, но на стоячей темной воде не отражалось ни единого блика.

— Ворота там, — маг указал на скальную стену позади озера. — Их называли Эльфийскими, поскольку к ним подводила дорога из Эрегиона, с которым морийских гномов связывала тесная дружба. Недалеко, но прямиком туда не пройти. Все затоплено; озеро, может, и неглубокое, но переходить его вброд как-то не хочется. Вид у него зловещий.

— Пойдем в обход, по главной дороге, — предложил Гимли. — Даже не будь здесь озера, мы все одно не смогли бы поднять по лестнице пони.

— Бедный пони, — вздохнул Гэндальф, — его-то нам всяко придется оставить. В Мории темень и лестницы покруче этой: лошаденке там нипочем не пройти.

— Бедный Сэм! — эхом отозвался Фродо. — Что я ему скажу? Они ведь с Биллом так подружились, водой не разольешь.

— До слез жалко, — согласился маг. — Пони нам сильно помог, но что тут поделаешь? Я-то не хотел его брать, с самого начала боялся, что этого пути не миновать.

Когда, поднявшись главной дорогой, вышли на плоскогорье, уже вечерело, и в вышине выступили первые холодные звезды. Собрались у озера: в ширину оно достигало три мили, а как далеко тянулось на юг, теперь, в сумерках, было не разглядеть. Зато с северной стороны, до которой оставалась еще пара миль, виднелась узкая полоса суши. Туда и пошли.

Там обнаружилась новая преграда: узкий рукав зеленой затхлой воды между скалами и озером. Прежде чем кто-то успел его остановить, Гимли решительно шагнул вперед — и оказалось, что заливчик мелкий, воды чуть выше щиколотки. Правда, переходить его приходилось осторожно; густые водоросли цеплялись за ноги. Вступив в темно-зеленую жижу, Фродо содрогнулся от отвращения.

Когда Сэм, перебиравшийся последним, вывел на сухое место Билла, послышался всплеск, словно из воды выскочила и плюхнулась обратно большая рыбина. Быстро обернувшись, все увидели расходившиеся по поверхности озера круги. Что-то забулькало, потом темная гладь успокоилась и все стихло. В этот миг последний закатный луч утонул в сгустившихся на западе облаках, и плоскогорье погрузилось в сумерки.