Дружина сестрицы Алёнушки [СИ]

— А по мне уж лучше Кощей. Тот хоть на цепь меня не сажал, — Баюн прыгнул на кровать Добрыни и принялся демонстративно умываться.

— Кстати о Черноморе! — спохватился Добрыня. — Давненько мы с ним не беседовали.

Богатырь достал блюдо и постучал по нему. Алена ахнула, сгребла в охапку испуганно мяукнувшего Баюна и спряталась с ним под кроватью.

— Тихо! А то Черномор услышит!

— Почему опять нет Алены? — послышался недовольный голос карлика.

— Почему, почему… Может, медовый месяц у меня! — прошептала девушка.

— У нее медовый месяц, — громко повторил ее слова Персиваль.

Добрыня закашлялся. Алеша метнулся в угол комнаты и рухнул на кровать с приступом хохота. Рыцари растерянно переглянулись.

— Она же сама так сказала… — растерялся Персиваль.

— И где Горыня?… — Черномор вдруг осекся и Алена расслышала его нехороший смешок. — Ах, вот оно как… Получается, я трех зайцев одним ударом… Я хотел сказать, счастья им большого! Ну а как вообще дела?

— Замиренье тут намечается. Думаю, осада скоро кончится. А тогда уж будем ждать Ильюшеньку, — ответил Добрыня.

— Ну хоть какой-то прогресс, — облегченно вздохнул карлик. — Кстати, будьте осторожны там, в городе. Кощею уже известно, что вы в Мореграде. Так что удвойте бдительность. От Заморыша любой пакости теперь можно ждать. И смывайтесь поскорее из города. Помогите Моревне, в конце концов, найти ее сына, чтобы ушла скорее. И если что — сразу свяжитесь со мной. Что ж поделать, буду повсюду ходить, как дурак, с медным тазиком…

— Да он и без тазика дурак, — негромко фыркнул кот, и они с Аленой чуть не подавились от смеха под кроватью.

Сеанс связи завершился. Баюн выбрался из укрытия и галантно распрощался, напомнив Алене, что ждет ее с ответным визитом.

— Непременно буду, — светским тоном ответила девушка. — Не забудь накладную.

Кот взял бумагу в зубы и с важным видом удалился.

— Не понравилось мне, как Черномор про зайцев оговорился, — Добрыня мрачно посмотрел в сторону Алены. — Ох не к добру это…

Однако, развить тему ему не дали. Со стороны городской стены послышался пронзительный звук трубы.

— Марья приехала! — метнулась к двери Алена. — Пошли, посмотрим, как Кречет будет клятву давать!

* * *

Когда друзья прибежали к воротам, наместник уже стоял на стене и слушал требования морейских парламентеров. Начальник стражи, узнав рыцарей, приветливо улыбнулся им и пропустил всю компанию на стену. Со стены друзья увидели дюжину вооруженных с ног до головы всадников. Впереди отряда, в черных латах, верхом на черном коне гарцевала Марья-Моревна.

— Поклянись, Кречет! — царица властно подняла руку. — Поклянись своей силой, что моего сына Соколика нет в Мореграде!

Кречет оглянулся через плечо на собравшихся у стены горожан. Несколько секунд помолчал, словно бы собираясь с мыслями, и медленно поднял правую руку.

— Клянусь своей силой, что Соколика нет в моем городе. Теперь ты удовлетворена, царица? Ты уведешь свои войска?

На площади перед воротами воцарилась мертвая тишина. Казалось, все горожане затаили дыхание. Лагерь морейцев тоже притих. С моря донеслись крики чаек.

— Я сдержу слово, — неохотно произнесла Марья. — Я ухожу.

Тишина взорвалась ликующими криками горожан. Марья развернула коня и вместе с эскортом поскакала к лагерю. Кречет проводил ее тяжелым взглядом. Потом повернулся к Алене и ее друзьям.

— Спасибо вам, — он выглядел очень уставшим. — От всего города спасибо.

Алена молча кивнула.

— Ну что, пошли что ли? — нетерпеливо притопнул Алеша. — Чего еще здесь смотреть?

Рыцари и богатыри спустились вниз. Только Персиваль словно не слышал слов Алеши. Впившись побелевшими пальцами в камень стены, юноша жадно смотрел в сторону лагеря морейцев, хотя Марья давно уже скрылась с глаз. Алена вздохнула и дотронулась до плеча рыцаря.

— Пойдем, милый. Она не вернется.

Персиваль посмотрел сквозь девушку глазами, полными слез.

— Я… как мне быть, фея? Долг приказывает мне продолжить свой путь, а сердце умоляет остаться с ней… Что же мне делать?!

— Страдать, — Алена погладила юношу по щеке. — Поверь, с этим можно жить.

— Ну что ты там застрял, Персиваль? — нетерпеливо окликнул снизу Гавейн.

— Да. Наверное… — рыцарь кивнул сам себе и пошел вниз по лестнице.

* * *

Вернувшись в корчму друзья в первую очередь поинтересовались у Феликса, не появлялся ли Горыныч. Но трактирщик в ответ лишь пожал плечами.

— Да что же это такое?! — возмутился Добрыня. — Совсем совесть потерял! Второй день не показывается и вестей не подает… Или подает? А, Алена?

Алена, немного помедлила с ответом, пытаясь вызвать Змея. Но он опять не ответил.

«Змеюшка, что ж ты со мной делаешь?» — сердце Алены заныло от дурного предчувствия.

— Надо что-то делать, ребята. Черномор говорил, что Кощей уже знает про нас… Уж не по Горынычу ли будет его первый удар? Может, он уже давно… — голос Алены осекся. «Господи! Только бы Змей был еще жив! Как же это мы сразу не сообразили?!»

— Да не может этого быть! — деланно бодрым голосом заявил Добрыня. Однако и в его взгляде появилась обеспокоенность.