Друзья

Не готова я сейчас взглянуть в глаза Марату. Начать оправдываться — сорвусь, сорвусь… и только всё испорчу.

Разрушу… последнее, что у меня осталось с ним — дружбу.

Боженька, и зачем я согласилась лететь на эту… Мальту???

Зачем???

— Патти!

(от этого звука я резко дернулась, подпрыгнула на месте, но обернуться не решилась — тело закляло в страхе… и стыде)

Буквально в доли секунды слетел вниз, пробежал-промчал через весь пляж… и тут же кинулся ко мне.

(не шевелюсь, и даже косой взгляд боюсь бросить в глаза "совести")

Не дожидаясь ответной реакции, тут же дерзко, смело схватил, поднял с камня и жадно прижал к себе, стиснул в объятиях.

— Ты, ты… что ты со мной творишь, Патти?

А?

Я… там чуть с ума не сошел. Больницы уже все оббегал, полицию… Черт, даже… морги пришлось…

Ты сумасшедшая, да?

(резко отстранил меня от себя, на миг, дабы взглянуть в глаза (мои заплаканные, зареванные глаза), и снова прижал назад —

а я молчу, пытаюсь не дышать, сдерживаю всхлипы;

чем больше слов Марат ронял, чем больше боли разливалось в нас двоих — тем сильнее вновь все закипало внутри меня в прежней истерике)

Больные, резкие, лихорадочные движения — жадно стал целовать меня в шею, висок, щеку.

(сорвалась, сорвалась я — зарыдала, завыла на всю глотку,

жадно уткнулась ему в шею…. давясь слюной, слезами и заиканьем;

… Боже!!! какая же я — дура! ду-раааа!!!!!!!)

Вдруг схватил мое лицо Марат в свои ладони — отодвинул голову назад, пытаясь заглянуть вновь в глаза:

— Бог мой, как я рад, что ты — живая… Патти, как я рад…

(глубокий вдох — попытка собрать мысли в четкую цепочку)

Ты потерялась? Да?

Или что?

Что, маленькая моя, случилось?

Почему ты… не вернулась?

(реву, реву я — а признаться стыдно)

(снова сжал в объятиях, уткнувшись носом мне в волосы)

— Патти-Патти…

Я за эти шесть часов… успел побывать на том свете.

Зачем…

… зачем ты так со мной?

Зачем?

— П-прости…

(живо отдернул меня от себя… и снова взгляд в глаза)

— Что произошло? Прошу, скажи?

(молчу, пристыжено отвела взгляд в сторону)

Скажи, я всё пойму — обещаю…

Я… я… просто, такого больше не выдержу.

…

Скажи, умоляю…

Если, если дело во мне — клянусь, я всё исправлю, больше такого не повториться…

(и снова взрыв внутри меня — как только все представлю, прокручу весь тот миг в своей памяти, так и срываюсь с катушек)

— Я… я видела вас… двоих.

— Кого?

(холодно, со сдержанностью от шока, ужаса переспросил Марат)

— Тебя… и ту…, как…

(чееерт! чеееерт! что я творю???

я же разрушу сейчас всё к чертям собачьим!

…

но… понеслась, понеслась, больная)

Попытка оттолкнуть Дюана, вырваться из его хватки — не сразу поддался.

Шаг в сторону, глубокий вдох.

Последние "за" и "против" — и обида взяла свое.

Смелый (или только с виду он был такой?) разворот, взгляд в глаза.

— Марат, я… я… так больше не могу.

Прости.

(от боли закусила нижнюю губу;

…

и где же нужные слова мне взять?)

Я… не могу…

— Как "так", Патти? Что я делаю не то? — шаг вперед, попытка обнять — вырвалась я, улизнула…. попятилась.

— Прошу, не трогай меня.

…

Я… я не могу больше притворяться твоим другом.

Понимаешь?

(шок, шок заставил его невольно сделать шаг назад, опустить взгляд в землю — замер, не дыша)

— Я не могу… так дальше жить,

питать, раздувать мечты…. надежды, которым НИКОГДА не суждено сбыться.

Жить, осознавая, что придет кто-то… и отберет у меня это всё.

Отберет у меня… тебя.

Марат, я… я люблю тебя, понимаешь? ЛЮБЛЮ!!!

Как парня, как мужчину, а не как друга.

Я…

(невольно зажмурилась от боли и перенапряжения — звуки сами… полились, уже безотчетно, из сердца… накопленные за эти месяцы, как вода… из пробитой дыры к роднику)

Я понимаю, что?… что может ожидать девушка, беременная от другого? Ничего.

Понимаю, и не осуждаю.

Марат, я, наверно, сама бы… так среагировала на подобный "багаж".

Понимаю…

Кому нужны… чужие дети?

Тут… своих, как бы вырастить, вывести в люди?…

Так что… не удивительно, что… ты заводишь новые знакомства, увлекаешься другими женщинами. Красивыми, важными…

… и без… "сюрпризов".

(резкий шаг навстречу — и тут же схватил в объятия…

поцелуй, поцелуй в губы вмиг заставил меня замолчать, застыть в шоке)

(нехотя отстранился, уткнулся своим лбом в мой:

молчу, молчу, ожидая, что будет дальше)

— Патти, любимая моя,

да куда же я от тебя денусь? А?

Мне давно уже ничего в этой чертовой жизни не нужно, кроме тебя…

… и твоего сынишки.

Ты до сих пор думаешь, что беременность — … это изъян?

Патти!

… да сколько раз я тебе говорил, повторял, что… малыш этот — ТВОЙ, а не чужой…

а значит… значит, ничего прекраснее на свете нет для меня, чем его рождение.

Понимаешь?

Родная моя, девочка…

(слова, слова нежным теплом обдавали мои губы, лишая права на какие либо звуки, на лишние вдохи — молчу и внимаю сказанному)

Я… хотел весь мир постелить у твоих ног, хотел жизнь твою изменить, сделать ее хоть на грамм, но лучше. Желал отдать тебе всё, что у меня было. Всё-всё на свете — и чуточку больше…

Я хотел, чтобы ты снова стала мечтать, радоваться жизни. Чтобы мир вокруг тебя… вновь обрел яркие, теплые краски…

Хотел и теперь хочу. И пытаюсь всё это сделать.