Друзья

– Я ухожу, ухожу, – сказал Аппашер растерянно, но она со смелостью отчаяния уже приставила это нелепое оружие к его груди: оба острия, не встретив на своем пути никакого сопротивления, легко вошли в грудь призрака.

– Ой, Тони, прости, я не хотела! – закричала девушка в испуге.

– Нет-нет… Как щекотно! – истерически захихикал он. – Пожалуйста, перестань. Ой-ой, щекотно! – И стал хохотать как сумасшедший.

Снаружи, во дворе, с треском распахнулось окно, и кто-то сердито заорал:

– Что там происходит? Уже без малого четыре! Безобразие какое, черт побери!

Аппашер со скоростью ветра унесся прочь.

К кому бы еще обратиться? К настоятелю церкви Сан-Калисто, что за городскими воротами? К милейшему дону Раймондо, старому товарищу по гимназии, соборовавшему его на смертном одре?

– Изыди, изыди, исчадие ада! – такими словами встретил пришедшего к нему скрипача почтенный пастырь.

– Ты не узнал меня? Я – Аппашер… Дон Раймондо, позволь мне спрятаться где-нибудь здесь. Скоро рассвет. Ни одна собака не дает мне приюта… Друзья от меня отреклись. Может, хоть ты…

– Я не знаю, кто ты такой, – ответил священник уныло и высокопарно. – Может, ты дьявол или оптический обман, не знаю. Но если ты действительно Аппашер, тогда входи, вот тебе моя постель, ложись отдыхай…

– Спасибо, спасибо, дон Раймондо, я знал…

– Пусть тебя не тревожит, – продолжал священник притворно елейным тоном, – что я уже на заметке у епископа… Пусть тебя не смущает, нет-нет, что твое присутствие может обернуться для меня серьезными неприятностями… Короче говоря, обо мне не беспокойся. Если тебя послали сюда, чтобы окончательно меня погубить, что ж, да свершится воля Господня!… Но куда ты? Уже уходишь?

Вот почему привидения – если какая-нибудь злополучная душа и вздумает задержаться на земле – не хотят поселяться с нами, а прячутся в пустующих домах, среди развалин старинных башен, в забытых Богом и людьми лесных часовнях или на одиноких скалах, постепенно разрушающихся под ударами морских волн.