Друзья. 25 лет вместе. Как снимали главный сериал эпохи

Некоторые критики сходились во мнении, что «Друзья» несут исключительное бремя, рассказывая о жизни такого большого количества персонажей одновременно. «Продюсеры Марта Кауффман и Дэвид Крэйн пытаются дать нам достаточно информации, чтобы заставить нас переживать обо всех шести героях за двадцать две минуты», – сказал Дэвид Зуравик из The Baltimore Sun. «В „Друзьях” есть что-то оторванное от реальности, – отметил Такер из Entertainment Weekly. – Даже спустя несколько недель я все еще не понимаю, где живет каждый из персонажей и какие у них отношения между собой».

Такер был обеспокоен тем, что ему потребовалось много времени, чтобы понять, что Росс был братом Моники, а не ее бойфрендом. Он даже дал актерам пару советов, чтобы прояснить любые нежелательные двусмысленности: «Я бы посоветовал [Дэвиду] Швиммеру сопротивляться вполне понятному искушению обнять Кокс в такой страстной манере».

Том Шейлс из The Washington Post, казалось, испытывал особое отвращение к этому шоу, не только называя его «ужасным творением», но и оскорбляя Кауффман и Крэйна, называя их «профессиональными лицемерами» и «глупым дуэтом, который работал над „Как в кино” для HBO». Шоу в его глазах «выглядит как тридцатиминутная реклама для магазина одежды Dockers, IKEA или светлого пива, за исключением того, что оно непристойное… Вы все ждете, когда Салли Джесси или какой-нибудь другой неумолкающий ведущий прервет болтовню этих героев. Шоу настолько плохое, что я бы лучше слушал Салли Джесси».

* * *

Когда Дон Олмайер увидел заставку «Друзей» после выхода первого эпизода в эфир, он пришел в ярость. На следующий день он позвонил Кевину Брайту с вопросом: «Что это за заставка?»

«О чем ты?» – спросил Брайт.

«Она ужасна! Она отвратительна!» – бушевал Олмайер. Брайт все еще не понимал, что имел в виду Олмайер, и попросил его объяснить свое разочарование. Тот добавил: «Она говорит зрителям: "Мы молодые, мы клевые, мы танцуем в фонтане, а вы не можете танцевать с нами"».

«Ты действительно думаешь, что она передает именно такой посыл?» – ответил Брайт. Олмайер настаивал на том, что кадры, на которых шесть звезд шоу танцевали с зонтиками и плескались в фонтане, заставят аудиторию чувствовать себя покинутой, и потребовал, чтобы Брайт оставил первоначальную заставку, снятую под песню Shiny Happy People группы R. E. M., сделанную ими еще до презентации пилотного эпизода.

Первой мыслью Брайта было вступить в конфронтацию, но, поразмыслив, он перезвонил Олмайеру и предложил компромисс. А что, если они придумают новую заставку, наполовину соответствующую задумке Брайта и наполовину – Олмайера? «Дай мне посмотреть, как она будет выглядеть», – ответил Олмайер. Во время съемок второго эпизода Брайт сделал новую заставку, в которой смешал кадры из шоу, очень похожие на последовательность кадров из первоначальной заставки под Shiny Happy People, с отснятым материалом у фонтана. Использование смешанной версии заставки позволило бы незаметно менять ее, обновляя каждые несколько эпизодов. В конце концов Брайт был рад, что Олмайер поднял такую шумиху. Это был, по его мнению, один из немногих положительных вкладов Дона Олмайера в «Друзей».

Идея первого сезона была в основном четко определена, хотя иногда возникали трудности при объяснении некоторых действий героев. В то время как развитие отношений Росса и Рэйчел было умело и эффективно продумано, другие персонажи оставались более загадочными для сценаристов «Друзей». Джо показали как ловеласа в кожаной куртке, словно хранящего исписанную записную книжку с номерами своих любовных завоеваний. Тестирование, проведенное после показа пилотного эпизода, показало, что зрители считали Джо отталкивающим и похожим на Тони Данзу.

Сценаристы еще раз взглянули на Джо в надежде сделать его более интересным. Они все еще считали его дамским угодником, который предпочитает секс на одну ночь преданным отношениям. Но теперь он был больше похож на парня с убеждениями. В шоу не всегда одобряли самоуверенность Джо, хотя регулярно смеялись над его эксцессами. Но теперь он был более простодушным, как думал сценарист Джефф Гринштейн, ребенком в магазине сладостей, который не мог наесться всевозможных конфет. Джо был старшим братом для трех девушек, его побуждения сдерживались теплотой его привязанности. И от кожаной куртки решили отказаться.