Друзья и недруги. Том 2

– Послушай, – однажды сказал Джеффри, внимательно глядя на Эллен, – ты ни разу не попросила меня сдержаться, всегда разрешаешь выплескивать семя в тебя. Я уже и спрашивать у тебя разрешение давно перестал! Но я не заметил, чтобы ты заваривала какие-нибудь травы и пила отвар. Значит, ты совсем не предостерегаешься от зачатия. Не боишься, что понесешь от меня?

Эллен усмехнулась враз отвердевшими губами и покачала головой:

– Нет, Джеффри, не боюсь. Помнишь, я рассказала тебе, как вытравила ребенка, зачатого Гаем Гисборном? Совершив этот грех, я стала бесплодной.

Сказав это, она испугалась, что после ее признания Джеффри охладеет к ней. Бесплодность – наихудший порок женщин в глазах мужчин. Преклонив перед Эллен колено, Джеффри заглянул в ее грустное лицо и улыбнулся с такой же грустью.

– Жаль! – услышала она его вздох и напряглась, уверенная, что ее опасения сбылись. Но Джеффри очень нежно провел ладонью по ее щеке и сказал то, что вернуло Эллен радость: – С другой стороны, может, оно и к лучшему. Ты молода и красива, но все же тебе тридцать четыре года. Не самый лучший возраст для первых родин, насколько я знаю. Да и в более юном возрасте многие женщины умирают в родах. То, что тебя подобная участь минует, огромное утешение для меня.

Чтобы она окончательно уверилась в том, что не перестала быть желанной, Джеффри отнес ее на руках на кровать, где доказал Эллен, что ее признание ничуть не повлияло на его отношение к ней.

Как-то она спросила его:

– Парнишка, который примчался в Локсли с известием о том, что в селение направляется твой господин с отрядом ратников шерифа, был послан тобой?

Джеффри немедленно насторожился и подобрался так, что Эллен не удивилась бы, потянись он к мечу.

– Откуда ты знаешь об этом? – отрывисто спросил он. – Я даже на исповеди ни разу не упомянул о том деле.

– Пока ты лежал в горячке, ты часто бредил. Тогда и узнала, – ответила Эллен. – Ты очень подробно наставлял какого-то мальчика, как добраться до Локсли, кого там найти и что сказать и заклинал его быть осторожнее, не столкнуться на обратной дороге с Гаем Гисборном.

– Надо же, каким я был разговорчивым, а еще упрекал своих парней в излишней откровенности! – неодобрительно хмыкнул Джеффри, но, чувствуя на себе неотрывный взгляд Эллен, с тяжелым вздохом ответил: – Я узнал о планах сэра Гая, стоя за его креслом, когда он обсуждал свои замыслы с шерифом и епископом. Никто из них не обращал на меня внимания, привыкнув ко мне, как привыкают к тени. Я долго думал, как мне быть, пошел в церковь, молился, просил ниспослать верное решение. Пойми меня правильно, Нелли, в тот день мне не было дела до графа Роберта. Я ведь тогда его не знал и ни разу не видел. Но оставить столько людей без крова, обречь их на гибель в огне или голодную смерть представлялось мне тяжким грехом.

– И как подобные чувства поладили в твоей душе с верностью Гаю Гисборну?

– Не просто, но в результате поладили, – спокойно ответил Джеффри. – Я не хотел предавать сэра Гая и не хотел, чтобы его душа оказалась еще больше обремененной грехами. Облегчить, если не спасти его душу, предупредив людей и дав им возможность спасти себя и свое добро, мне показалось правильным решением, в котором не будет предательства. Из церкви я отправился к одной знакомой женщине. У нее был сын, с которым мы ладили. Его я и отправил в Локсли, наказав молчать о том, кто его послал, и – упаси Господь! – не повстречать сэра Гая на обратном пути.

– Пожалеть ни в чем неповинных людей – это мне понятно, – тихо откликнулась Эллен и покачала головой: – Но заботиться о спасении души Гая Гисборна?! Как будто ее что-то могло спасти!

– О его душе мы говорить не будем, – твердо сказал Джеффри. – Она предстала перед Господом, Ему и судить о тяжести грехов сэра Гая.

– Ну хорошо, – сдалась Эллен, – а как насчет Дэниса? Прислав о нем весть в Веардрун, ты снова пытался спасти душу сэра Гая?

– Нет, Нелли, в тот раз мои замыслы не были столь обширны, – улыбнулся Джеффри. – Известив графа Роберта о том, где находится его племянник, я хотел всего лишь спасти лорда Дэниса. Парень держался с изрядным для его юных лет мужеством и стоил того, чтобы граф Роберт и лорд Уильям как можно быстрее вытащили его из подземелий Ноттингемского замка. Если уж быть совсем откровенным – я всегда питал к лорду Дэнису слабость, с тех пор как он был маленьким и отчаянным сорванцом, не побоявшимся дерзить в лицо сэру Гаю.

– Мог бы и приглядеть за ним, пока его держали в темнице, – попеняла Эллен. – Дэниса привезли в Веардрун избитым в кровь.

Джеффри бросил на нее мгновенный взгляд:

– Как быстро лорд Дэнис поднялся на ноги?

– Через два дня.

– Тогда в чем ты меня упрекаешь? – пожал плечами Джеффри. – Я приглядел за ним.