Друзья и недруги. Том 2

Я попыталась представить воочию то, о чем он говорил, и потрясла головой. Это было страшно и непристойно! Отвратительнее совместных забав с дядей Гесбертом, о которых он недавно поведал! Дядя Роджер умолк, угрюмо глядя мимо меня, пока я не осмелилась дотронуться до его локтя:

– А дальше?

– Дальше? – он низко склонил голову. – Она лежала неподвижно, как неживая, перестав вырываться. Я ждал жалоб, стенаний, заломленных рук, но нет!.. Ни единой слезы не выкатилось из-под ее сомкнутых век. Как сейчас вижу ее лицо – сродни лику, выточенному на надгробии, холодное, бледное, пока я не спросил: «Кто он?!» Она распахнула глаза и бросила мне: «Тот, кто убьет вас». Я был зол, а после такого ответа и вовсе пришел в ярость, приказал поднять ее, препроводить в главную залу Фледстана, развести там огонь в камине. При мне были клейма, я помнил, что одно из них налагают в Лондоне на блудных девок, когда поймают там, где им запрещено появляться. Пока клеймо раскалялось в огне, я ножом срезал ей косы, а после собственноручно заклеймил. Раскаленное железо причиняет страшную боль, Беа, и она вскрикнула, но тут же сцепила зубы до скрипа. Мне показалось, я сокрушил ее, она ослабела, но не тут-то было! Стоило мне отпустить ее, как она бросилась обратно в свои покои. Тогда я не понял почему. Ведь не думала же она спрятаться там от меня. Но потом узнал, что в ее покоях была дверь потайного хода, выводившего из замка в лес. Она пыталась убежать, но ей не дали, поймали в дверях главной залы и вновь привели ко мне. И я велел отвести ее в караульную, где подарил леди Марианну своей дружине. Позволь мне не рассказывать, что с ней делали мои ратники. Тебе достаточно знать, что она провела среди них ночь и половину следующего дня и они замучили ее почти до смерти.

Я онемела от ужаса, во все глаза глядя на дядю Роджера. Худое бледное лицо, тонзура, ряса… Ничто не свидетельствовало о мирских страстях, которые он якобы ведал, по его же признаниям. Не наговаривает ли он на себя? Ведь он всегда был добрым ко мне, разве мог он поступить так чудовищно?

– Да, милая племянница, я это сделал, – подтвердил дядя, прочитав на моем лице недоверие.

– Но как же она потом оказалась в Шервуде? – только и смогла я спросить.

– Граф Роберт увез ее из Фледстана, а Гай помог ему. Через тайный ход граф Роберт проник во Фледстан, ратники Гая отобрали леди Марианну у моей дружины, передали ее своему господину, а он – графу Роберту. Вот так она оказалась в Шервуде.

– И после всего что случилось, граф Хантингтон все равно обвенчался с ней?! – еще больше поразилась я. – Взял в жены, зная, что она подверглась насилию, утратив тем самым всякую ценность?

– Не для него, – спокойно ответил дядя Роджер и напомнил: – В горе и в радости, Беа, в горе и в радости.

Потрясенная услышанным, я долго думала над рассказом дяди Роджера. Конечно, то, как он поступил с леди Марианной, было грешно и жестоко. Но и она не была непорочной, чтобы сочувствовать ей в полной мере. Девушка, утратившая невинность до свадьбы, – не заслужила ли она наказание? Ей повезло, что граф Роберт оказался человеком долга и сдержал слово, данное при обручении. Наверное, ему стоило немалых сил закрыть глаза на позор нареченной! Эти соображения я и выложила дяде, чтобы он не считал себя единственно виноватым в той давней истории.

– Нет, Беа, дело не в долге. Граф Роберт очень сильно любил леди Марианну и продолжает любить. Не пытайся постигнуть глубину и силу этой любви, просто прими на веру, – ответил дядя Роджер. – Что же до меня – я виноват перед ней, но не только я.

– Кто же еще? – удивилась я и, вспомнив одну маленькую подробность из того, что услышала, спросила: – Дядя, а кто выдал тебе леди Марианну? Кто сказал, что у нее есть возлюбленный?

Дядя невесело улыбнулся и покивал головой.

– Вот-вот! Ты задала очень правильный вопрос, – он посмотрел мне прямо в глаза и отчетливо произнес: – Твой супруг. Благородный сэр Гай Гисборн. Он же надоумил меня одеть тех, кого я отправил в засаду на сэра Гилберта, так, чтобы их приняли за вольных стрелков. Услышав, что я намереваюсь казнить леди Марианну, он рассказал, как бы сам поступил с ней, окажись на моем месте. И я, поддавшись ярости, сделал именно так, как говорил Гай.

Я покрылась холодным потом. Выходит, прежде чем открыть тайну леди Марианны дяде Роджеру, Гай просчитал, на что тот способен в сильном гневе, и подтолкнул его к такой расправе над леди Марианной. То-то дядя Роджер, усовестившись недостойного рыцаря деяния, упрекал себя в жестокости, а Гая – в том, что он использовал его как разменную пешку! Но ведь Гай посочувствовал леди Марианне, проявил к ней милосердие. Я поняла, что запуталась в поступках Гая, и воззвала за помощью к дяде Роджеру:

– Ты же сам сказал, что он помог графу Роберту спасти ее!