Друзья и союзники Рима [с иллюстрациями]

– Ну, с моим греческим я подробности только с пятого на десятое и разбирал, но кажется, и того, и другого, и ещё хреновой тучи всевозможных неприятностей. Досталось от неё, конечно, аналогичных пожеланий и твоей шмакодявке, но на порядок меньше. И так, прикинь, всё время! Капает и капает мне на мозги, и если бы я греческий как следует знал – наверное, вынесла бы мне их на хрен. Давненько уже, млять, ни одна шалава так примитивно вертеть мной не пыталась. И адресок свой давала, и к себе приглашала, да только нахрена она мне сдалась, эта манипуляторша хренова? Не люблю, когда мне мозги компостируют! Так знаешь, чего меня больше всего прикололо? Ейная ВЕРА в то, что я прям вот сей секунд проникнусь и зациклюсь, как бы мне тебе за её обиды насолить и её этим угодить! Такое впечатление, что хренову тучу раз уже таким манером мужиков на своих недругов настропаляла, и всякий раз у ней этот номер без проблем прокатывал. Неужто на греков этот вынос мозгов так безотказно действует?

– Получается, что действует, раз она на это рассчитывала, – рассудил Васькин.

– А чему удивляться? – хмыкнул я, – Жёны у них дома сидят – самые, что ни на есть натуральные домашние курицы. Внешне – не все, конечно, но по большей части – примерно такие, как этот ихний "политкорректный" к ним канон, который вы видели по их классике. Мозгов – тоже не сильно больше, чем в этих статуях. Книг они в основном не читают, а многие и вовсе неграмотные, и что они знают окромя своей кухни, тряпок с побрякушками, да сплетен, что слуги с рынка приносят? Чем они могут мужика развлечь? А тут – гетеры, высококлассные шлюхи, образованные, знающие – ну, по дилетантским меркам обычного всезнайки-обывателя – до хренища всякой умной всячины, да ещё и превосходнейшие массовички-затейницы. Кому ж ещё и вертеть греческими мужиками, как не им? Вот они-то как раз этим и заняты…

– Да как-то уж слишком у них, как ты это называешь, по-обезьяньи выходит, – заметил спецназер.

– А чего ты ожидал? Как умеют, так и вертят, а умеют – вот так, по-обезьяньи. Чтобы быть хорошим массовиком-затейником – а настоящую высококлассную гетеру от обычной прошмандовки отличает ведь прежде всего именно это – нужен актёрский талант, а для него – хорошие врождённые задатки. Надо уметь и любить играть на публику, чувствовать её настроение, а это как раз и есть высокая примативность. Вся эта стервозность и истеричность – неотъемлемая обратная сторона хорошей артистичности. Вот и получайте в результате обезьяну – ага, по многочисленным просьбам трудящихся.

– Так погоди, это ж чего тогда получается? – вмешался Серёга, – Ты говорил, что нам в нашей части Испании надо строить низкопримативный социум. Так?

– Абсолютно верно. Говорил, говорю и буду говорить.

– Но тогда ведь у нас, получается, актёрское искусство будет слабеньким?

– Ага, чахлым и рахитичным. Но это я утрирую, конечно, для наглядности. На самом деле всех обезьян хрен изведёшь, если тотального геноцида не устраивать, а на это мы пойти не можем – за бугром другие, лузитанские и им подобные обезьяны только того и ждут, чтоб тоже к нам наведаться и от всей своей обезьяньей души покуролесить. Да и римских обезьян тоже со счёту сбрасывать не след. Одно дело, когда договор о дружбе и союзе подкреплён несколькими сильными, боеспособными и готовыми драться за родную Турдетанщину легионами, и совсем другое, когда есть один только этот голый договор, ратифицированный сенатом со стандартной формулировкой "до тех пор, пока это будет угодно римскому народу". А для прокорма и комплектования массовой армии нужно и массовое население, среди которого – ага, правильно, хренова туча обезьян. И максимум, что тут можно сделать – это постепенно маргинализировать этих приматов малыми порциями, опуская самых обезьянистых ниже плинтуса и загоняя их под шконку, чтобы они сами не размножались, а заменялись естественным приростом ну хотя бы уж среднепримативных. И так – из года в год и из поколения в поколение, постепенно снижая примативность всего народа в целом, но без снижения его общей численности…

– Так это ж мы хрен доживём до результата.

– Ага, мы сами – хрен доживём. Доживут наши потомки, для которых мы и затеваем весь этот геморрой. При жизни мы можем только для нашего русскоязычного анклава чистоту от обезьян обеспечить. Обезьяна ведь сложную для неё учёбу хрен осилит на хорошем уровне, а не перебиваясь с тройки на двойку. А если ещё и все её обезьяньи ужимки будут презрение вызывать, для чего и нужен этологический ликбез, так ей и не видать хорошего аттестата, да и самой не захочется служить среди тех, кто её знает и презирает.

– И тогда она подастся в те же актёры, где её высокая примативность – большой плюс, – предрёк Хренио, – Может и немалой популярности добиться, как и в нашем современном мире. А это и деньги, и связи, и влияние.