Друзья и союзники Рима [с иллюстрациями]

– У пиратов он ведь их за бесценок скупал? Вот и скупал бы больше. А вот с войнами – да, спешить не стоило. С настоящими войнами против того же Ахейского союза или против Мессении. Зачем это? С соседями дружить надо. А вот за морем, на Крите – можно было бы и потеснить Кносс, а то и вовсе честно и благородно поделить весь остров по-братски напополам с Родосом. Разве половина Крита не лучше трети? Как раз и от торговли доходы заодно увеличились бы…

– А чем Спарте торговать? Наш хлеб нужен нам самим, да и не купит его никто – египетский и боспорский дешевле. А изделия наших периеков-мастеровых хороши для нас, но за пределами Лакедемона ценятся изделия Аттики, например, или коринфские…

– А ваша лаконская сталь? Разве она не ценится повсюду?

– Лаконская сталь – единственное, что даже наши олигархи предпочитают своё, а не привозное! Но что же нам теперь, вооружать ей наших возможных врагов?

– Разве вы не вооружаете их ей и так?

– Но мы продаём её немного, а ты предлагаешь продавать больше?

– Не обязательно. За морями ваша сталь ценится высоко, но разбогател ли на ней хоть один из ваших металлургов? Богатеют иноземные купцы, покупающие её у вас за гроши и продающие за морями дорого. Почему бы вместо них этого не делать вашему царю и не обогащать этим свою казну?

– Может быть, но как-то это не по спартански. Спарта всегда славилась своими воинами, а не торговлей…

– И они тоже могут обогатить её. Я ведь сказал тебе уже, что с соседями надо дружить? Но вот беда – сами соседи ведь иной раз меж собой вздорят, и кто же откажется от первоклассных спартанских наёмников? Вот кто из них предложит лучшую плату или долю в добыче, в том числе и в рабах – тому их и дать на предстоящую кампанию. А самому не воевать, никчему это раньше времени…

– А землю – что, так всю и оставить толстосумам? И всего лишь за жалкую десятую долю доходов с неё?

– Ну куда ты так торопишься, Хития? Тише едешь – дальше будешь. Тут надо тоньше и гибче. Я ведь говорил тебе уже, что земледелие – самый малодоходный из всех видов хозяйственной деятельности? И хорошо ли то, что благородные люди не получают тех доходов, которые могли бы? Морская торговля – это, конечно, царская монополия, но почему бы не предложить большим и уважаемым людям заняться производством товаров? А самым лояльным из особой милости – и в царскую торговлю немножко своих денег вложить.

– Они и так не бедны! Куда им ещё?

– А туда же, в те же самые сундуки. А если у кого из них сундук и так полон, так ты за него не переживай – он ещё один купит и рядом поставит, гы-гы!

– Да я за них и не переживаю, – рассмеялась она, – Но в чём смысл?

– Так как раз в этом и смысл. Вот представь себе, проходит лет пять или шесть, открывает спартанский олигарх свой сундук, и что он в нём видит?

– Кучу денег!

– Правильно. Причём, гораздо большую, чем была бы от одних только доходов с земли. И если царь вдруг попросит его – не потребует, заметь, а попросит с полным уважением к его правам собственника – уступить часть его земли казне за справедливый выкуп, то станет ли этот толстосум упираться, когда полученные за неё деньги и в торговле, и в производстве дадут гораздо большую прибыль? И тогда земля начнёт возвращаться к государству, а илоты на ней – избавляться от издевательств со стороны спартиатов, которым они больше не будут принадлежать. Разве это не облегчит жизнь тем из них, кто не так крепок, ловок и храбр, чтобы перейти в спартиаты? И не справедливо ли будет, если за это им придётся платить в казну и две десятых со своего дохода? Тем, кто не служит, конечно…

– Ты имеешь в виду службу в войске?

– Да, в лёгкой пехоте во время войны. Лет через десять, когда подзабудутся их былые обиды – почему бы и не дать им лёгкого вооружения? Когда там Набис пришёл к власти? Шестнадцать лет назад? Если бы он действовал так – сейчас он УЖЕ мог бы создавать эту лёгкую пехоту.

– Если бы сохранил жизнь и власть.

– А что угрожало бы тогда его жизни и власти? Пожалуй, даже Аргос он мог бы за собой удержать, если бы не устроил и там своих напугавших Ахейский союз реформ.

– Ну а Мессения?

– Верно, чуть не забыл – у вас же это навязчивая идея, гы-гы! Ну зачем она вам?

– Мы владели Мессенией столетиями, и для нас она – наша земля! И если бы не фиванцы, она так и осталась бы нашей.

– Ты серьёзно? – я едва сдержал смех, да и Юлька прыснула в кулачок, – А вот подскажи-ка ты мне тогда, Хития, из-за чего это Филипп Македонский, отец Александра, с Фивами повздорил? Что Македония с Беотией не поделила?

– Гегемонию над Элладой, конечно. К чему твой вопрос?

– Да к тому, что до Македонии гегемоном, получается, была Беотия, а до неё – разве не Лакедемон? Ну, допустим на миг, что спартанцам повезло при Левктрах, и не Эпаминонд одолел Агесилая, а тот – его. Разве не сохранилась бы тогда гегемония Спарты? И если бы она сохранила её и в дальнейшем, то с кем тогда воевал бы за неё Филипп Македонский? Он ведь и так едва не уничтожил Спарту…

– Но ведь не уничтожил же!