Друзья и союзники Рима [с иллюстрациями]

– Всё с вами ясно, – хмыкнула Наташка, – В общем, не только азотом, но и калием, и фосфором почву можно обогатить и так называемыми зелёными удобрениями – такими культурами, которые специально для этого и служат. А заодно рыхлят почву, подавляют сорняки и вредителей. Но они не все дают годный в пищу урожай как горох или конские бобы или хотя бы гречка – многие только под запашку и годятся. И вот как раз ради них и нужен многопольный севооборот, которого крестьянину на его маленьком наделе не осилить – это вам не пшеницу с ячменем и горохом чередовать. И сложно, и муторно, а главное – мала общая площадь пашни, и урожая основной культуры может не хватить. Поэтому простой крестьянин никогда и нигде не сможет получить такую же хорошую урожайность, как крупный латифундист или наш колхоз. Ему просто негде вести правильный многопольный севооборот.

– Так погоди, – спохватился я, – А те же голландцы и фрицы как выкручивались? Ведь не только ж помещики, но и бауэры как-то исхитрялись тот севооборот наладить.

– У них кооперация между соседями со Средневековья, считай, применяется, – объяснила она, – У одного, допустим, пара тяжеловозов есть, но плуга колёсного нет, у другого есть этот плуг, но лошади полудохлые, у третьего есть жатка и ещё что-нибудь в этом роде, но и лошади слабые, и плуг никакой. Вот они и договариваются меж собой о взаимопомощи. Официально общины у них давно уже нет, каждый сам по себе, но реально работают вместе, и традиции у этой кооперации – вековые, безо всяких наших общин и колхозов. Так же и о севообороте договариваются – один пшеницу сеет, второй ячмень, третий горох, еще несколько человек – всё остальное, что требуется для полного комплекта – каждый что-то одно, естественно. Те, у кого основные урожайные культуры, делятся урожаем с другими, потом на следующий год чередуются. Вот, только таким путём – коллективная латифундия из нескольких единоличных крестьянских наделов…

– Мыылять! Так, так! – я призадумался, – Получается, надо будет ещё и систему призыва крестьян на службу до ума доводить.

– А это тут каким боком? – не понял Серёга.

– Чтоб не разрывать "кооперативные" компании по севообороту? – догадался Володя, – А то ведь мобилизуй из такой семёрки или восьмёрки одного или двух – и вся система, считай, звиздой накрылась.

– Тут ещё сложнее, млять, получается, – добавил я, – Те компании ещё создавать надо, и это должны быть именно компании соседей, которым несложно скооперироваться и чисто территориально. Ну, если не соседей, то хотя бы уж односельчан. А это что значит? Что с одной общины надо призывать людей не только в один и тот же легион, но и в одну и ту же когорту, а в идеале – даже в одну и ту же центурию. Самый идеальный вариант, когда такая компания – вообще однопалаточники. Внутри центурии растасовать по палаткам компаниями нетрудно, если палатка как раз на нужное число мест по числу полей в севообороте.

– То есть, ты предполагаешь мобилизовывать на службу всю "кооперативную" компанию целиком?

– Ага, именно целиком. На службе и получше друг друга узнают, и сдружатся, и сработаются, и понимать друг друга будут с полуслова. Потом и на гражданке будут и дружнее, и сплочённее. Не подходит кто-то остальным по своим личным качествам – так в первой же военной кампании это проявится, и на гражданке они такого из "кооператива" вытурят и заменят более подходящим и уже с ним в следующую мобилизацию служить пойдут…

– Разумно, – одобрил спецназер, – Геморроя с отлаживанием системы, конечно, будет выше крыши, но зато когда отладится – дальше само покатится как по рельсам.

– Да что же тут разумного? – не въехала Наташка, – Убьют кого-то на войне, и конец вашей отлаженной системе.

– Нет, работать будет, если хотя бы половина уцелела, – возразил я, – У нас ведь семье убитого до совершеннолетия наследника или тяжелораненого до выздоровления государственный раб положен, так что будет кому пахать за выбывших из строя, а прочие проследят, чтоб пахал на совесть – это же и в их интересах будет, чтоб не подвёл.

– Так это что значит, что когда вся компания ваших крестьян служит, то никто их землю не обрабатывает? – спросила Аглея, когда Велтур перевёл обеим гетерам наши рассуждения с русского на греческий.

– Смотря какая военная кампания получается, – ответил Володя, – У нас же недалеко от дома, уж всяко не за морем, и если войну начинаем мы, так начинаем ведь тогда, когда нам удобно, то есть дав крестьянам выполнить все весенние полевые работы. Ну и, само собой, постараемся закончить и вернуть войско домой к началу осенних. Летом-то – так, по мелочи, справятся и семьи. Вот если на нас нападут не в сезон – тогда, конечно, труднее. Поэтому мы и стараемся избегать больших войн, если это зависит от нас. Ну и, естественно, чередуем призыв, чтоб не одни и те же каждый год призывались.

– И как раз из-за этого наши легионы всё время неполного состава, – добавил я, – В теории у нас уже достаточно людей для укомплектования трёх полных легионов – по шесть тысяч человек каждый…