Друзья поневоле. Россия и бухарские евреи, 1800–1917

В Туркестане Мартсон придерживался линии своего предшественника в вопросе принятия бухарскоподданных евреев в русское подданство. Например, он отказал в этом Натану Даматову, проживавшему с 1893 года в Коканде и торговавшему с Кашгаром (Китай) с годовыми оборотами в 500–600 тыс. рублей. Просителю не помогло даже то, что он, как указывалось в первой главе, собирал в Кашгаре различные сведения для русской администрации[920]. Когда же краем управлял Куропаткин, который был известен своим антисемитизмом со времен губернаторства в Закаспийской области, просьбы бухарскоподданных евреев о вступлении в русское подданство, видимо, вообще не принимались. На это указывает факт обращения Рахмина Мовашева не к Куропаткину, а в Сенат, что, впрочем, также ни к чему не привело[921]. Отказывая бухарским евреям в переходе в русское подданство, туркестанские генерал-губернаторы, с одной стороны, стремились воспрепятствовать росту бухарско-еврейского населения в крае, которое, как они считали, разоряло остальных жителей[922], а с другой – уступали давлению бухарского правительства, что будет рассмотрено в последней главе.

Отчаявшись получить русское подданство прямыми путями, отдельные бухарскоподданные евреи формально переходили в христианство. Так, в августе 1914 года еврею Моше Ягудаеву, бухарскому подданному, перешедшему в армяно-григорианское вероисповедание, было разрешено вступить в русское подданство. Другие старались добиться разрешения на проживание в Туркестане через вступление в подданство третьих стран. Например, в декабре 1909 года братья Пинхасовы, став австрийскими подданными, просили разрешения туркестанского генерал-губернатора на проживание в Коканде. Их усилия оказались напрасными: Самсонов ответил отказом. Так же неудачно окончились в 1912–1913 годах попытки группы бухарских евреев выдать себя за афганских, персидских и турецких караимов, с тем чтобы получить право повсеместного жительства в России. Хотя они и приобрели соответствующие паспорта, местная администрация отказывала им в праве на жительство. Вероятно, попытки бухарских евреев добиться этого права в качестве караимов – иностранных подданных не прекращались, поэтому туркестанский генерал-губернатор разослал в 1915 году циркулярное постановление, в котором подчеркивалось: в законодательстве нет указаний на то, что караимы – иностранные подданные приравниваются в правах к российским караимам. Притом местной администрации из доноса было известно, что за персидских караимов выдавали себя бухарские евреи, желавшие получить право на жительство в крае[923].

Как видно из таблицы 9, за полстолетия русского управления краем лишь около сорока семей бухарскоподданных евреев добились принятия в русское подданство. Затратив огромные усилия для получения русского подданства, бухарские евреи после перехода в эту категорию получали право на проживание и приобретение недвижимости только в пределах того города, к купеческой гильдии которого был приписан глава семьи[924]. Правовой статус этой категории бухарских евреев, хотя и предотвращал выселение в эмират, все же значительно уступал статусу бухарских евреев – туземцев.

4. Вопрос о еврейском землевладении

Туземный статус был привлекателен для бухарских евреев потому, что давал право повсеместного проживания и приобретения недвижимости, в том числе в сельской местности. Как было сказано, таких прав не имели никакие другие субэтнические группы, признанные в России еврейскими. Бухарские евреи этой категории быстрыми темпами начали приобретать земли в первом десятилетии XX века, что было связано с ростом их коммерческой прибыли. Как видно из таблицы 10, к 1909 году евреям данной категории принадлежало 3275 десятин орошаемой земли. При этом 779 десятин (23,8 %) они приобрели только в течение последних пяти лет (с 1904 по 1909 год)[925].

Семья купца Алишо Ягудаева в Коканде (публикуется c разрешения Иммануэля Рыбакова)

Таблица 10

Распределение земельных владений туземных евреев в сельской местности по областям к 1909 году (в десятинах)[926]

Как видно из таблицы, в Ферганской области в среднем на одного бухарского еврея – землевладельца приходилось 7,6 десятины. Но из-за высокой концентрации земли в руках наиболее богатых только шесть из 164 землевладельцев – бухарских евреев в этой области имели землевладение, равное или превышавшее среднестатистическое. У подавляющего большинства остальных землевладельцев было не более чем по 2 десятины земли[927]. Что касается всего края, то в среднем на землевладельца приходилось 9,7 десятины. Для Туркестана, особенно для Ферганской области и других хлопковых районов края, землевладение в 5–6 десятин считалось крупным, так как использование его семьей под возделывание хлопка было невозможно без найма дополнительных работников[928].