ДУ/РА

Странно, но сегодня Романовой не было в столовой, хотя обычно она всегда обедает с ребятами. Поджав губы, подумал о том, что вообще не видел ее там последние несколько дней и разочарованно вздохнул – если честно, мне нравилось наблюдать за ней в непринужденной обстановке.

Илона рядом со мной всегда строила из себя злобную фурию, но в компании с другими людьми преображалась до неузнаваемости. Ее улыбка становилась искренней, щечки розовели от комплиментов парней, а смех всегда звучал так звонко и красиво, что этот звук можно было слушать без остановки. Именно это меня бесит больше всего – то, что с другими она такая.

Из раздумий меня вырвал звонок мобильного. Не глядя сняв трубку, я забросил ноги на стол и с трудом сдержал смех, когда услышал голос Игоря:

– Тим, привет.

– Привет, – мои губы растянулись в улыбке, когда я посмотрел на свои туфли и пошевелил пальцами на ногах – Лазарь ненавидел, когда я так делаю, – Как Испания?

– Нормально, похолодало правда.

– На два градуса? – поддел, усмехнувшись.

– Иди ты, – буркнул Лазарев, – Как у вас?

– На удивление, относительно спокойно.

– Вот как раз об Илоне я и хотел поговорить, – протянул Игорь.

– Только не начинай… – простонал я, – Клянусь, я ее не дергаю. Ради Аллаха, Лазарь! Она недавно мне соль в кофе насыпала, а я даже не попытался ее задушить.

– Тимур, мне плевать на соль в твоем кофе и плевать на причины, почему вы так друг друга ненавидите…

– Я не ненавижу ее, она просто меня бесит, – перебил я, он же не слушал:

– … Но она едет к нам в декабре. Вы летите месте.

– Нет, – я вздрогнул от мысли, что мне придется находиться в самолете рядом с ней несколько часов, – Нет. Хера с два. Прости, брат, но я не полечу.

– Тим, я сделал Оле предложение.

Я заткнулся, огорошенный этим заявлением. В трубке тоже воцарилась тяжелая тишина.

– И она согласилась, – тихо добавил Лазарев, – Мы распишемся здесь, двадцать восьмого декабря.

– Б@%*ь, – выдохнул я, – Игорь…

– Илона не знает, Оля ей не сказала. Я прошу тебя, как лучшего друга, на неделю забыть о ваших разногласиях и быть с нами в этот день. У нас, кроме вас двоих нет никого.

– Ты ее лучше попроси, – пробормотал я.

– Ты старше и мудрее, поэтому я прошу тебя, – фыркнул Игорь.

Мы снова замолчали. Я закрыл глаза, справляясь с ужасающей меня мыслью о совместном отдыхе с Романовой; и пытаясь переварить то, что Лазарь женится.

– К чему такая спешка? – наконец-то выдавил из себя.

– Сладкая хочет выйти замуж до того, как будет виден живот, – вдохнул Игорь, а я почувствовал себя мудаком – забыл, что Оля беременна, – А я не хочу пышного торжества, поэтому мы сошлись на том, что распишемся на Тенерифе, а ближе к родам вернемся в Питер.

– Здесь брак будет считать действительным?

– Есть небольшие заморочки, но да, будет, – друг снова замолчал, а потом протянул ровным голосом, – Не говори Илонке. Сладкая хочет сюрприз устроить – шоппинг, выборы платья, СПА и прочая бабская херь.

– Ладно, – я снова рассеянно посмотрел в потолок и выдохнул, – Ты испортил мне Новый год, ты в курсе?

– Я тебе ничего не портил. Пока, – в трубке послышался смешок, – Но если ты испортишь мне свадьбу, поверь, я постараюсь сделать все, чтобы этот Новый год стал самым отвратительным в твоей жизни.

– Скормишь акулам? – съехидничал я.

– Нет, отдам на растерзание Романовой.

По спине пробежал холодок.

– Лазарь. Ты правда женишься? – выпалил я.

– Да, брат, женюсь, – он рассмеялся, – Твоя очередь подходит.

– Найти бы еще, на ком…

– Найдешь. И, Агеев?

– Да?

– Убери нахер ноги с моего стола.

Рассмеявшись, положил трубку и опустил ступни на пол, стряхивая невидимую грязь с деревянной поверхности. Подумав немного, решил, что сегодня не хочу торчать в офисе до вечера, да и встреч больше не будет. Проверил почту, ответил на несколько писем… Я даже не стал застегивать пуговицу пиджака, как должно, а просто вышел из кабинета, когда закончил.

– Я домой. Можешь перенаправить звонки на мой мобильный, – хмуро посмотрел на Илону – мысль о совместном полете в Испанию все еще не укладывалась в моей голове.

А она-то, наверное, и не в курсе… Надо было уточнить у Игоря, сообщать ли ей эту радостную новость или нет?

– Хорошо, – слабо проговорила Романова.

– Ты точно в порядке? – я нахмурился еще сильнее, глядя на ее непривычно бледное лицо, которое с утра стало еще белее.

– Да, я в порядке.

– Иди домой. Ты выглядишь нехорошо.

Фыркнув, Илона покачала головой и опустила голову. Я посмотрел на ее светлую макушку, пожал плечами и вышел из приемной.

Только в машине до меня дошло, что я сказал. Тихо выругавшись, опустил голову на руль. Ну что за придурок? «Ты нехорошо выглядишь». Отличный комплимент, ничего не скажешь. Не удивлюсь, если завтра в моем кофе будет слабительное.

Глава 4