Dualitate I

Кажется, что врность межъ пылающихъ строкъ,
Среди дождей, склоненныхъ къ сует окна,
Проходить, въ нсколькихъ шагахъ старя.
И капля волею забытаго Борея Летитъ, мрачна и холодна,
Подавъ своею жизнью не замоленный порокъ.

Откашляться, укутавшись въ воспоминанья —

Чужой просторъ отъ темноты сегодняшней погоды.
Прощаю книги зелени, на сонъ послдній призывая
Ея открытія. И, въ часъ отъ покаянія зевая.
Не ухожу. По пустырямъ разбросаны уроды,
Запрятавшіе въ горы заклинанья.

Итакъ… Дано забыть прохладный годъ показовъ.

Онъ ждалъ себя, не сознавая запертыхъ въ обычный слогъ.
Тамъ было все въ покрашенныхъ шарахъ.
Но гд они? Я подавалъ на всхъ порахъ
Съ половъ потерянное, что достать помогъ
Вечерній скоморохъ въ кончин впаялнныхъ приказовъ.

Но поначалу, въ ежедневной пустот.

Къ садящемуся Солнцу привлекая храмъ Петра.
Носилъ я къ двумъ столицамъ трепетанья.
Путь новаго признанья иль стенанья…
Мн все равно. Во многомъ оказалась ты права.
Обнялъ тебя. Но у окна – по-прежнему не т.

Кто пронесетъ себя до страшнаго проклятья.

Предавъ однажды и до сути лунныхъ фазъ.
Проходишь. Все кладешь. Но… Пустота!
Въ правдивой толче всеобщаго поста
За теплотой руки проходить часъ
Того дверного вечеромъ объятья.

Я зналъ, что именно въ твоемъ лиц

Распустится бутонъ засохшаго цвтка.
И оказался правъ. Никто не отрицаетъ
Того, кто самъ къ себ во снахъ летаетъ
Въ пуху подареннаго осенью платка
Изъ разставаній въ перекошенномъ внц.

«По тем той до радостей перепелиныхъ…»

По тем той до радостей перепелиныхъ
Качался, дымъ пуская съ покупного жала.
Бумажный клоунъ словъ сжигалъ копну.
Не бойся, ночь, тебя сейчасъ не пн;
Ты въ скорости своей всхъ провожала,
Но не взрастила изъ короткихъ длинныхъ.

Я не дождался воскресенія портныхъ

У сломленнаго сонными потерями капкана
На стаи одинокихъ въ сношенныхъ обояхъ
Въ переносныхъ оттаявшихъ покояхъ
Мной недопонятой кружилась твоя рана
Среди игрушечныхъ баталій заводныхъ.

Да, ждалъ… Вдь было все предршено.

Коль спрутъ не живъ, не стоитъ и гудть
Пустыми чемоданами вдоль стнъ ущелья.
Я броситъ кость. Она рвала смущенье.
Которое могло бы Солнце подпереть.
Воскъ капалъ съ маятниковъ отршенно.

Не поняты тобой дальнйшіе провалы.

Рука боится боли, но врна покою.
Держи меня не въ первомъ эшелон.
Задержанномъ въ вертящемся циклон.
Но въ дом, что не перестрою.
Кидая басни въ отмненные подвалы.

«Кафе съ безуміемъ заблудшихъ, одинокихъ…»