Дуб тоже может обидеться

- Осмотреть оставшиеся дома, - кивнул в ответ лейтенант, подзывая после этого стоявшего рядом словно собачонка переводчика. - Ну-ка, рассказывай по подробнее, что говорил этот большевик...

«Угадал ведь, - довольно улыбнулся Шеер, заметив как вытянулось от ужаса его лицо. - Что-то скрывает от нас. Это плохо! Как говорил дедушка, если обманывают, значит, тебя не уважают... Надо преподать этому отребью урок».

Переводчик что-то пытался прошептать, но Отто не дал ему ничего сказать. Кулак, обтянутый в черную перчатку, со смачны звуком бросил его на землю.

- Дошло, как это, лгать немецкому офицеру? - с усмешкой спросил он, наблюдая как тот пытается отползти от него по дальше. - Вставай, и рассказывай все, о чем вы там говорили! И следи за своим языком, больше я предупреждать не буду... Если, что с тобой говорить будет мой ефрейтор.

- Я все расскажу, господин капитан, - переводчик с трудом поднялся с колен. - Все расскажу... Этот человек говорил о лесе...

- Ты уже про это говорил, - в нетерпение прервал его Отто. - Что-то еще?

- Я просто испугался, господин лейтенант! - забормотал тот, с настоящим ужасом глядя на Шеера. - Про этот лес рассказывают страшные вещи, - глядя на него в этот момент, Отто с удивлением осознал, что этот русский боится не его и, кажется, даже не звероподобного ефрейтора. - Понимаете, там начали пропадать люди. Сначала один-два человека, потом их стало больше... Кого-то находят, кого нет... Я видел одного такого... Господин лейтенант, это был управляющий одного из фольварков. Тут совсем недалеко. Там еще раньше большая ферма была...

Шеер несколько раз порывался остановить эту полусвязную речь, от которой попахивало настоящим безумием. Но всякий раз, за доли секунды до удара, его что-то останавливало.

- Он был весь синий и раздувшийся, - его голос то и дело спадал до шепота. - Полицаи говорил, что он висел на еловом корневище, - увидев, что последнее слово было офицеру не совсем понятно, он попытался изобразить сказанное руками. - Это длинный и очень гибкий корень... Если его хорошо отмочить из него знатные хлысты выходят.

Использования в качестве веревки корней, показалось Шееру занимательным. «Настоящие варвары, - мелькнуло в его голове. - Я не удивлюсь, если некоторые из ник еще ходят в шкурах...».

- … Это еще не все, господин лейтенант, - переводчика словно прорвало; чувствовалось, что это так его пугало, что выговориться ему было просто необходимо. - Они... Они ему поклоняются! Ему приносят жертвы! Они там все совершенно сошли с ума!

- Кому ему? - недоуменно спросил лейтенант. - Они язычники что-ли?

… Жители уже давно забились по квартирам, окна которых были плотно занавешены тканью или забиты досками. Окровавленное тело все это время продолжало лежать на земле. Для немцев он уже не представлял ценности, а местных сковывал страх.

Кровь уже давно свернулась, превратившись в неопределенного цвета комочки. Однако, ее вид, похоже, все же устраивал какую-то приблудную собачонку, которая с жалобным скулежом осторожно подбиралась к телу. Худая, с выпирающими ребрами, она постоянно оглядывалась и не переставая тихо скулила. Ее хвост был прижат к телу и рыжеватая щетина то и дело вставал дыбом.

Она жадно начала вылизывать кровь, застывшую на щеке человека. Длинный влажный язык словно напильник чисто стирал кровяные потеки с лица. Собачонка на секунду остановилась и ее глаза напряженно уставились в сторону одного из окон.

Вдруг, во дворе раздался дикий визг, резко сменившийся хрипением. Житель первой квартиры, наблюдавший за собакой из забитого досками окна, мгновенно отпрянул назад. Только позднее он признается, что что-то видел какую-то метнувшую перед его глазами фигуру. Но никому и даже себе он не признается, что на самом деле никого там больше не было...

75

Сухие дрова горели с треском и почти не давали дыма.

- Сваливая дрова здесь и довольно, - Клавдия Степановна махнула рукой и снова принялась помешивать терпко пахнущее варево.

Невысокий щуплый мужичок, отряхнув пиджак от приставшей коры, пошел навстречу бегущему мальчишке. Они о чем-то переговорил и оба исчезли за деревьями.

- И как тебе наш новый дежурный по лагерю, Степановна?, - с удовольствием втянул носом аромат похлебки Голованко. - Добрый хлопец? А?

Та в очередной раз попробовала и накрыла котел металлической крышкой. Только после этого она повернулась.

- Что ты к нему пристал Илья Сергеевич? Хороший хлопец! Слова дурного не скажет, в руках все горит и не скажешь, что учительствовал... Прямо як мой Яшка был! Такой же спорый. А к малец как к нему привязался? Посмотри! Пашка ведь такой сорванец с кем попало не свяжется!

- Ну что-ж добре, - пробормотал Голованко, вставая с пня с седушкой. - Значит, пора и его и на задание отправить... Посмотрим, як себя там выкажет...

Сам новичок в это самое время сидел на сваленном стволе липы и драл лыко. Рядом притулился его неизменный спутник — Пашка, под руку что-то продолжавший рассказывать.