Дубинушка

— А чего трепаться? Чай не в городе живём, а в деревне. Тут мы все на виду. Про твою-то новую кралю один муж её, пьяница отпетый, не знает. А все другие-то уж давно вас заприметили.

— Ну, ладно: бери мою лодку и с Василием вон к дубу на том берегу плывите. Туда сейчас окунь подойдёт. Васька знает, как бредешок раскинуть.

Василий при живом отце с малых пяти-шести лет выполнял роль хозяина дома. Евгений часто навещал эту свою семью, обустраивал курень, ссужал Татьяну деньгами, любил Татьяну, Василька и Ксюшу и собирался забрать их к себе, но холостяцкая жизнь и внимание станичных красоток его затягивали, и он всё откладывал женитьбу. Василий же во всём был ему помощником и выказывал удивительные таланты в хозяйственных делах. Он давно усвоил рыболовецкие хитрости и даже перенял у отца искусство находить место для рытья колодца. И не однажды уж находил, но ползал на животе по нескольку дней, и мать, видя, как это трудно ему даётся, не разрешала соглашаться на такую тяжкую работу. Были у него дедушка и бабушка ещё молодые, да с распадом в станице колхоза нигде не работали, а лишь возделывали огород. Потом неожиданно ночью кто-то увёз их в Сталинград. Василий волновался и даже плакал, но отец ему говорил, что дедушка и бабушка скоро объявятся в станице. Часто оставлял его у себя ночевать, а утром брал с собой на работу и учил всякому ремеслу. Мальчонка всё постигал быстро, и лишь ток воды под землёй долго ему не давался. Отец говорил:

— Молод ты еще, Васька. Глаз у тебя остёр, а вот, как вода под землёй ходит, постичь не можешь. Вода она душу свою и всякое волнение через любую толщу на свет божий подаёт. Живая она и с нами общаться желает. Вот когда поймёшь её, душу водяную, тогда и услышишь, и увидишь, и из плена её вызволишь. Она уж тогда и послужит тебе.

Но чтобы парень не падал духом, добавлял:

— Ты пока рыбу научись ловить, а как подрастёшь, у тебя и на колодцы талант проклюнется. И потаённые рыбные места показывал, где во впадине рыба собирается. И тот быстро запоминал эти места, и время, и погоду, когда рыба в любимые свои ямки заходит. И Василий, к удивлению даже взрослых опытных рыбаков, всегда приходил с реки с большой рыбой, едва умещал её в рюкзаке.

А недавно радостная весть облетела станицу: дедушка и бабушка вернулись домой.

Сегодня Василий как-то необычно много суетился, был чем-то взволнован. То и дело заходил к Евгению в палатку.

— Из города важные люди приехали. Им сам рыбинспектор свой катер отдал и сказал, в какие часы рыба в Быструю зайдёт.

Быстрая — рукав Дона, подходивший близко к станице. Здесь Евгений и служил на лодочной станции, и рыбу ловил. Василию сказал:

— Если меня спросят, скажи: заболел дядя Женя. Пусть сами ищут место.

У Евгения и вправду после головной боли слабость во всём теле появилась. Татьяна принесла ему других таблеток, и он выпил сразу две. А ей сказал:

— Ты с Василием бери мою лодку, и на ней плывите к дубу на том берегу. Васька знает, когда рыба пойдёт.

Женька высунулся из своего двенадцатиместного автобуса, который он недавно купил, оглядел небо и сказал:

— Нынче рыба косяками пойдет. Разная будет; и щука придёт, и сомы, и даже белуха пожалует. Сегодня воздух такой, палым листом пропитан и дождем запахло.

— Женьк! — подступилась Татьяна. — Да ты откуда это всё знаешь о рыбе? Уж не колдун ли ты в самом деле? Бабы-то о тебе чего только не скажут.

— А ты слушай их, баб этих. У них языки длинные. А и у тебя не короче.

С этими словами он растянулся на полу автобуса, сунул под голову руки. Татьяна уходить не торопилась. А Евгений, видя её краем глаза, продолжал:

— Бабы говорят — это хорошо. Люб я им, твоим бабам, вот они и гуторят. Им об меня интересно языки почесать. И не только языки.

И он многозначительно хохотнул.

Татьяна толкнула его в плечо:

— Ладно, я пошла. Мне сегодня рыбы много надо, а рыбинспектора не будет. Он свой катер этим двум иностранцам отдал. А если отдал, значит, деньги от них взял. За взятку-то эту и мы попользуемся.

— Не в иностранцах дело — вице-губернатор тут нынче, а ему-то инспектора и сами готовы наловить рыбы.

Она хотела прикрыть дверцу автобуса, но Евгений придержал дверь ногой, сказал:

— Не закрывай. Мне воздух нужен.

И она направилась к лодке, где её давно уж поджидал Василий.

Татьяна хотела было сесть за вёсла, но Василий взял её за руки и усадил на среднюю лавку. Мужским властным тоном проговорил:

— Не женское это дело — грести лодку.

Когда лодка уклонялась от дуба вправо или влево, Татьяна подавала команду, куда довернуть.

С холма, на котором стояла станица, сильно подул ветер, небо как-то вдруг помрачнело, на Дон и на лес задонский, точно театральный занавес, наползала чёрная туча. И скоро стало темно, и пропал дуб, и даже берега не было видно.

Послышался рокот мотора рыбинспекторского катера. Василий отвернул лодку, и катер пронёсся в сторону к дубу. За ним поплыл Василий. В нескольких метрах от берега он забил в илистое дно кол с привязанной к нему сеткой и затем второй колышек забил невдалеке от берега. Сказал матери:

— Сиди здесь и жди рыбу.

— А ты куда?