Дублер Казановы

— Похоже, что так и было, — вмешался Виталий. — Вчера поздно вечером один из детективов, работающих по моему заданию, расспросил сотрудника ГАИ, который её обнаружил. У того были отгулы, и он уехал на свой дачный участок, вернулся лишь вчера, поэтому его не смогли опросить сразу, поскольку адреса дачи никто не знал. Он рассказал, что ехал утром в воскресенье на работу и увидел стоящую на краю дороги «вольво», врезавшуюся в столб. Машина почти висела над оврагом, видимо, от окончательного падения её удержал лишь столб. Переключатель передач стоял на второй скорости, так что она ехала медленно, видимо ночью. С его слов, сидевшая за рулем женщина лежала головой на руле. Одежда, руки и лицо были окровавлены, но кровь подсохла, видимо, Наташа пролежала так длительное время. Пульс прощупывался, но на его манипуляции и оклики она не реагировала. Очевидно, ехала на небольшой скорости, а засыпая, перестала давить на педаль газа. Машина постепенно замедлила ход, а потеряв управление, ударилась о столб. Гаишник вызвал «скорую помощь», дождался её, а потом отбуксировал «вольво» на пост ГАИ.

— То есть Натка не соображала, что делала, когда убила Марика? — спросила Алла.

— Да, — подтвердила психиатр. — Она была в состоянии помраченного сознания, а в этом состоянии больные совершают различные действия, в том числе и насильственные преступления.

— И она невменяема?

— Суд признает её невменяемой. Конечно, это лишь предварительное заключение. Будет проведена судебно-психиатрическая экспертиза, установят точный диагноз. Думаю, что меня пригласят принять участие в работе комиссии, раньше я много лет работала экспертом, к тому же, знаю пациентку и её анамнез.

— Да-а… Ну и дела… — покачала головой Алла. — А мы-то Натку костерили на все лады. Она, оказывается, психбольная.

— У неё целый букет психической патологии. Снохождение и сноговорение расцениваются как эквиваленты судорожных припадков при эпилепсии. К тому же у неё были судорожные припадки. Сделаем электроэнцефалограмму, она покажет, есть ли судорожная готовность. У больных эпилепсией возможно сумеречное помрачение сознания. Помимо этого, есть и органическая патология. Я уж не говорю об интеллектуальной недостаточности. То есть, здесь сочетание нескольких заболеваний.

— А что вы будете с ней дальше делать?

— Я дала установку на сон, сейчас Наташа спит. Затем мы отвезем её в психиатрическую больницу, она дала согласие. Ее обследуют, полечат.

— А как с убийством?

— Не забывайте, вы дали слово, что за стены этой комнаты все сказанное мной не выйдет. Я обязана хранить врачебную тайну и буду её хранить, раз пациентка мне доверилась. Поэтому об убийстве забудем.

— Но менты-то не забудут! Следствие идет, Марика ищут.

— Тут мы не можем повлиять на ход событий. Если в конце концов обнаружат его труп, тогда возможно неблагоприятное развитие событий. В самом худшем случае, если правоохранительным органам удастся доказать, что Наташа совершила это преступление, то будет назначена судебно-психиатрическая экспертиза, затем суд признает её невменяемой и направит на принудительное лечение в психиатрическую больницу.

— То есть, в тюрьме Натка не окажется?

— Нет.

— По-моему, даже если менты найдут труп Марика, то повесить его на Натку им вряд ли удастся, — Алла снова решила поиграть в детектив. — То, что он обнаружен именно на её даче, не обязательно означает, что именно она его убила. По логике, больше некому, но ведь это ещё надо доказать. А здесь такое безлюдье. Кроме той бабули из дома напротив никто её машину не видел. А Марика та вообще не видела. Соседку вряд ли раскопают, если та здесь больше не появится. Даже если раскопают, то Натка может сказать, что приезжала, а потом уехала, кто убил Марика — и ведать не ведает, может, бомж какой заходил.

— Думаю, что её даже не будут допрашивать. Конечно, это зависит от того, какой окончательный диагноз будет установлен. Но очень велика вероятность того, что психиатры, и я в том числе, просто не позволим её допрашивать. Пусть правоохранительные органы сами ищут доказательства, а если найдут достаточно веские, чтобы предъявить ей обвинение, — тогда все пойдет тем порядком, о котором я вам уже сказала, — судебно-психиатрическая экспертиза, суд, принудительное лечение.

— А если у них не будет доказательств её вины?

— Тогда её полечат, сколько нужно, а потом выпишут из больницы.

— А может быть, менты формально отнесутся к расследованию, лишь бы жена Марика от них отвязалась, и рано или поздно закроют дело. Например, найдут его любовниц и решат, что он сбежал заграницу от своих кредиторов.

— И такое возможно.

— Если все же они к ней привяжутся, мы с Ларой сделаем ей алиби.

Лидия Петровна с сомнением покачала головой.