Дублерша для жены

— Нет, пошел ты.., с дамой танцевать!.. — Раздухарившийся киномаэстро попытался вырваться из рук охранника, но короткий почтительный тычок Вышедкевича по почкам Лео-Лео заставил того умолкнуть, а следующий удар согнул вдвое. Мне показалось, что затрещала эллеровская дубленка.

— Бери этого дамского угодника под руки, Женька, — кивнул Сережа, — поднимем его на восьмой этаж, уложим спатеньки, а потом я отгоню машину на стоянку. Насчет стекла, которое нам тут рассадили, пойдем завтра узнавать. Ремонт в копеечку встанет.

А где их взять, копеечки, если набирать на долг Куму?

Мы с трудом втащили пьяного Эллера в подъезд и стали карабкаться на восьмой этаж. В самом деле, это оказалось ненамного проще, чем если бы мы поднимали рояль.

Рояль, конечно, куда более тяжел и громоздок, но у него есть ряд преимуществ перед пьяным Леонардом Леонтьевичем Эллером: инструмент не размахивает руками и ногами, не цепляется за перила, не кричит, что его похищают моджахеды, не пытается укусить за ухо и не орет в лицо куплет из песни Людмилы Зыкиной: «Сказззала м-мать… быввваетвсе, сыно-о-ок!..»

Впрочем, на пятом этаже терпение Вышедкевича кончилось, и он так огрел разошедшегося мэтра кулаком по башке, что тот обмяк и больше ничем не отличался от рояля, кроме как упомянутыми меньшей массой и меньшей громоздкостью.

Мы вошли в квартиру и повалили Эллера на диван. Обретя под собой уютную горизонтальную поверхность, Лео-Лео утихомирился и моментально захрапел.

— Сережа, — произнесла я, — ты уже разулся?

— Нет, а что?

— Поставь, пожалуйста, свою ногу вот сюда.

— А что тут?

— Поставь, — и я указала Сереже бледный подсыхающий след, направленный носком к двери, а не наоборот. — Та-ак!

— Это не мой след, — сказал охранник. — А он ведь свежий.., и огромный! Ну и что ты по этому поводу думаешь?

— А что тут особенно думать? — откликнулась я. — Тут и думать нечего!

— Значит…

— ..он был здесь, — закончила я. — Ждал нас, что ли. Но он был здесь.

Вышедкевич прошел в квартиру, и из дальней комнаты послышался его удивленный возглас. Охранник явно что-то увидел.

Я поспешно направилась к нему. И обнаружила Сережу стоящим посреди комнаты с указующим перстом а 1а Владимир Ильич.

Правда, в отношении вождя пролетариата неясно, куда же он, собственно, столько лет тыкал своим пальцем, а с Вышедкевичем было куда определеннее. Его палец, чуть подрагивая, завис в направлении высоченного трюмо. Трюмо я видела и раньше, но мне никогда не приходилось видеть, чтобы на поверхности этого зеркала были как бы застывшие круги от брошенного в воду камня.

Кто-то дважды выстрелил в трюмо в упор. И не приходилось долго гадать, кто именно. Ведь с этим человеком я только что свела самое короткое знакомство — там, во дворе…

Глава 12

Вышедкевич имел мрачный и напряженный вид. Как ни пытался он скрыть свое изумление и недовольство, все равно было видно: Сережа ошеломлен. В его глазах ворочалось несколько остекленелое выражение, какое бывает у человека, которого угостили ударом дубины по кумполу.

— Ну и как это понимать, интересно? — проговорил он.

— У кого есть ключи от квартиры? — спросила я.

— Да ни у кого! То есть они, конечно, есть — у Эллера, у меня, и у тебя теперь есть.

Но не мы же, в самом деле, запустили сюда этого парня? Ты пускала? Нет. Вот и у меня не было такой возможности и такого желания. А он сюда вошел. Причем следов взлома на двери нет.

— Да и взломать такую дверь можно, пожалуй, только автогеном. Или набором ну очень профессиональных отмычек открыть.

Но даже если бы использовались отмычки, следы бы остались. А тут, судя по всему, открывали «родным» ключом. Кстати, нет ли ключей у Бжезинского?

— Ты о нем подумала? Я почему-то тоже. Хотя какой смысл ему-то? Впрочем, от Бориса Оттобальдовича всего можно ожидать. Особенно при наличии в городе Кума.

— Вот именно, — сказала я.

— Но у него, насколько я знаю, ключей нет, — заметил Сережа. — Я имею в виду, конечно, папашу Алины, а не Кума. Потому что эту квартиру Алина покупала сама, хоть и на папашины деньги. А она, насколько я знаю, отцу не особенно доверяла и потому предпочитала, чтобы он не имел доступа к ее, так сказать, частной жизни.

— А у самой Алины ключи есть? Вот сейчас — у нее есть ключи?

— Где, в Австрии? Понятно, что есть. Но ведь не предполагать же, в самом деле, что этот парень, что тут был, скатался, значит, Австрию, спер у Алины или ее охранник? ключи и приехал сюда. Глупости! В общем, темное дело. Плохо, что ты его упустила.

— Ладно, Алина и ее охранник отпадают, — сказала я. — Но ведь кто-то подослал же сюда этого типа, и он ожидал сначала в квартире, потом у подъезда. Кстати, ведь не факт, что Леонард Леонтьевич приехал бы ночевать сюда. А он — ждал. Откуда он узнал, что Эллеру взбредет в голову поехать именно сюда? Гадал на кофейной гуще? По наитию определил, случайно?