Дубликат

— Потом наверняка начнут названивать его клиенты, спрашивать, все ли нормально с их копиями, — продолжил Бойко и захихикал.

Я кивнул. Если так, то своей цели я добился — чтобы взломы дублей больше никогда не повторялись. А если Гофману для этого придется понервничать, закрутить гайки в своей фирме, десять раз перепроверить персонал и дублей — ничего, переживет. Зато мне и окружающим будет спокойнее.

Но правда ли это поможет избежать дальнейших взломов? Будет видно.

— Но самая большая веселуха начнется, если его клиенты начнут отказываться от этих ваших умных приложений, — фыркнул Бойко. — Сколько же он клиентуры растеряет, е-мое!

Я лишь пожал плечами.

— Но лично я бы очень хотел, чтобы еще чей-нибудь дубль так же взбесился, как недавно твой, — сказал Бойко, и глаза его алчно блеснули. — Тогда у нас будет полно жареных сенсаций, на которых мы поднимем себе рейтинг!

Он подмигнул и, чокнувшись со мной, вновь опрокинул в себя рюмку. Щеки его налились багрянцем, в глазах появился хмельной блеск. Вытерев губы, Бойко посмотрел на меня выжидающе, как будто ждал, что я отвечу той же радостью и азартом, но я молча стоял перед командиром, держа перед собой полную рюмку виски.

— Ты себе нового дубля покупать не собираешься случайно? — усмехнулся Бойко, нарушив неловкую паузу.

— Да нет, спасибо, мне уже хватило, — хмыкнул я и мрачно улыбнулся. После этого с трудом заставил себя пригубить вторую рюмку. — Ника его разобьет вдребезги, пока меня не будет дома.

Бойко усмехнулся.

Я постоял в молчании недолго. Облизнул горькие от виски губы, почесал затылок. Несмотря на выпивку, сознание мое было как стеклышко, и я только закончил подбирать слова, чтобы озвучить Бойко главную причину своего прихода.

— В общем, ты красавец, Образцов. Горжусь тобой, боец! — сказал командир, скрестив руки перед грудью. — Мы теперь будем держать с тобой руку на пульсе всех событий в «Дубликате». И следить, что будет дальше с этими вашими копиями.

— Без меня, Павел Данилович, — сказал я. — Я ухожу.

— Чего?

Бойко посмотрел на меня непонимающе. Прищурился.

— Вот заявление.

Я придвинул к себе листок бумаги на столе и протянул Бойко.

Он посмотрел на меня с изумлением, потом схватил листок и прочитал написанное, словно бы подумал, что я пошутил. Густые брови его взмыли вверх, нос густо покраснел. Бойко разинул рот и глянул на меня.

— Образцов, ты на меня обиделся, что ли, за тот разговор в прошлую пятницу? — Он бросил заявление на стол и подошел ко мне. — Дурак, да я же подтолкнуть тебя хотел, поджопник дать, чтоб ты работать стал нормально! Чтобы блеск в глазах у тебя наконец-то появился! Чтобы ты…

— Да я не из-за этого, Павел Данилович. Я просто не хочу этим больше заниматься. И блеска в глазах уже не будет.

Бойко проглотил мои слова и шмыгнул покрасневшим носом. Долгое время он смотрел на меня в упор, не говоря ни слова. Он словно надеялся что-то разглядеть в моих глазах, какое-то лукавство или притворство, что-то, за что можно зацепиться, и отговорить меня. Потом махнул рукой и брякнул:

— Твою мать… Балбес ты, Образцов. Талантливый, способный. Но балбес.

— Простите. Не хотел расстроить. Но сейчас я на все сто уверен, что не хочу здесь больше оставаться.

— То есть ты и впрямь уходишь? Насовсем?

Кивок.

Бойко подвинул к себе бутылку виски, повертел в руке пустую рюмку с мрачным видом. Потом наполнил ее до самых краев и предложил еще одну мне, но я покачал головой.

Очень долго в кабинете висела неловкая тишина. Громко тикали настенные часы. За окном шумели машины. Ослепительно били в глаза лучи солнца сквозь засаленную занавеску.

— А ты еще не думал, что именно будешь искать? Какую работу? — спросил Бойко, смачно икнув.

— Понятия не имею, Павел Данилович. Что-то, что будет интересно.

— Отец поможет хоть?

Я помотал головой. Ни отцу, ни матери я еще не говорил об этом. Даже Нике.

Бойко еще больше потускнел, выпил половину рюмки и закусил долькой апельсина.

Помолчали.

— Ладно, что уж сопли разводить. Хозяин-барин. Ты не передумаешь?

Я покачал головой.

— Ну, Образцов… Расстроил ты меня, конечно, но… — Командир закрыл бутылку «Хеннеси», убрал обратно в шкаф. — Если чего, звони, пиши. Будем на связи. Отцу привет передавай.

— Хорошо, Павел Данилович. Спасибо вам.

Мы обменялись рукопожатиями. Еще некоторое время Бойко смотрел на меня задумчиво и с грустью, словно думал, что еще сказать мне напоследок. А потом мы распрощались.

Выйдя из офиса в последний раз, я вынул телефон и набрал Загурского. Он ответил почти сразу.

— Виктор Палыч, я еще раз вас хочу поблагодарить за помощь. Если бы не вы, не знаю, где бы я сейчас был… Но у меня будет к вам еще одна, последняя просьба.

* * *