Дубликат

Учитель в очередной раз не пошел в пятничную мечеть, сказавшись больным, что было вполне естественно, учитывая его преклонный возраст. Сутками напролёт они с бедуином что-то обсуждали на незнакомом наречии, дымили странной трубкой, больше похожей на дудку с мешком и пили напиток с неприятным запахом то ли плесени, то ли каких-то целебных трав. Поздно вечером в пятницу гость спешно засобирался и куда-то отбыл, после чего Ахмед подозвал мальчика и начал инструктаж. Учитель велел строго исполнять всё, что будет сказано, разрешив парню записать важные моменты. Мальчик умел читать и писать на фарси, сносно говорил на арабском и английском языках, иногда почитывал книги из старинной библиотеки, существование которой держалось в секрете от посторонних.

Главным объектом наставлений стала оставленная гостем загадочная двуручная чаша из глины, полная до краёв мутноватой воды без запаха. Учитель сообщил, что поздно вечером выпьёт из грааля, как он называл странную чашу, ровно половину, после чего на неделю уснёт. Гаруша не должен будить Ахмеда, пока тот не проснется сам. Чашу следовало держать постоянно наполненной на полу рядом с циновкой, где будет спать старик. Чистую воду в сосуд требовалось доливать ежедневно. Очень важно, чтобы мальчик пополнял чашу до того, как жидкость испарится или будет выпита учителем до дна. Учитель сказал, что после этого странного сна уже долго не будет болеть, может быть, даже помолодеет и возьмет себе жену. После лечебной спячки он планировал распустить учеников-помощников восвояси, снабдить инструментом и сопроводить их самыми лучшими рекомендациями.

В обязанности Гаруши также входило держать лавку, ведь кроме него некому было точить и гравировать ключи, получать и выдавать заказы. Второго, более опытного и взрослого ученика, отпустили на церемонию в Эсфахан- выходила замуж его родная сестра, и тот мог вернуться не скоро. С работой проблем не предвиделось: в последнее время лавка и так находилась на попечении подмастерье. Ахмед воспитал достойных мастеров и мог полностью на них положиться, спокойно занимаясь сложными и редкими заказами. В этом году Гаруше исполнилось семнадцать, но, будучи высоким человеком плотного телосложения, выглядел он старше своих лет. Огорчало то, что через две недели у парня заканчивался срок обучения, а специальные приемы чеканки учитель так и не успел показать.

«Надо взять себя в руки, пусть Ахура Мазда мне поможет, – преодолевая лихорадку, подумал молодой ключник Гарман. – Сегодня, наверняка опять будет много туристов». Полным именемГарман парня называли только члены общины заратуштрийцев² в Йезде. Он учился ремеслу, находясь под негласной опекой местного моханди³, строителя и чистильщика подземных рек. Гаруша был младшим ребёнком в семье парсов, проживающих в Кермане, небольшом иранском городе на севере страны. Ему исполнилось шесть лет, когда во время очередных родов умерла мать. Дом в Кермане разрушило землетрясением, и отец привез сыновей в Йезд, чтобы пристроить в общину. Однако, единоверцам в те времена и так нелегко жилось среди мусульман.

Отца Гармана связывала давняя дружба с моханди, по протекции которого младшего сына удалось отдать в обучение знаменитому на весь Йезд ключнику. Парсам был чужд ислам, но скрывая свою приверженность Заратуштре, они истово соблюдали традиции страны, работали, учились. Многие разъезжались по разным странам и иранским городам в поисках лучшей жизни. Определив Гарушу в подмастерье, отец и старший брат вернулись домой в Керман. Так совсем юный парс оказался в учениках, испытав на себе все прелести непростой жизни мальчика на побегушках, прежде чем выучиться достойному ремеслу.

Прошло одиннадцать лет, но молодой заратуштриец помнил, что брат обещал забрать его домой, если им с отцом удастся найти новое жилище и хорошую работу. Тот, кто знает цену искренним восточным обещаниям и заверениям, должен понять, почему парню было тревожно и тоскливо.Он учился, старательно выполняя всю порученную работу, и ждал. Со временем ожидание отступило, ушло из повседневных мыслей, но, свернувшись калачиком в глубине сердца, часто не давало падать духом.

Ученик не боялся в одиночку обслуживать клиентов, он умел делать сложнейшие ключи буквально из куска металла. В лавку протоптали дорожку «носители замков», регулярно заказывающие новые украшения на тело. Чеканщики получали довольно много заказов на восстановление орнаментов и реставрацию рукояток старинных клинков. Иногда попадались редкие ритуальные ключи с загадочными надписями, требующие длительной расшифровки. За такие услуги платили очень хорошо. Бедуин в этот раз тоже привёз диковинный ключ длиной с ладонь, испещерённый таинственными знаками. Гарман помогал учителю снимать копии изображений с ключа, но к дешифровке надписей и символов его не допустили. Ахмед с другом пытались разобраться с этим самостоятельно, но, судя по разговорам, не очень успешно.